Только для влюбленных

Гвен вздохнула. Осторожность — ее имя. Может, для разнообразия подошло бы и безрассудство. Если бы у нее не было сестры, способной уберечь от прокисшего брака, не надо было бы готовиться к экзамену по бухгалтерии и заботиться о карьере. Может быть, если бы она не решила много лет назад, какие мужчины подходили под ее идеал, а какие нет, ее сделка с Дейвом прошла бы легче. Иногда Гвен хотелось самой принадлежать к тому типу женщин, которые любят крутить любовь — потное, безвкусное дело.

Бесполезно. Женщины в очках и ночных сорочках от Гарфильда не превращаются в роковых обольстительниц за одну ночь. Но иногда… О, как Гвен об этом мечтала…

Гвен разбудил душераздирающий вопль. Она соскочила с постели, ночная сорочка путалась у нее в ногах. Распахнув дверь спальни, Гвен помчалась через гостиную на кухню, где быстро мелькали тени. Шарлотта стояла на стуле, Роберт что-то орал, зловеще размахивая кухонным ножом.

Откуда-то возник Дейв и встал между орущими супругами. На этот раз рыцарство не казалось шуткой. Гвен не могла понять, чье сердце так громко стучало — его или ее. Должно быть, ее. Несмотря на то, что грудь Дейва быстро вздымалась и опадала, его голос оставался ровным и тихим.

— Роб, положи его.

— Не будь ослом. Шар, убирайся отсюда сейчас же!

— Роберт, я сказал…

Роберт повернулся к брату, нож блеснул. Гвен вскрикнула, у нее засосало под ложечкой.

— Это была мышь, — рявкнул старший брат. — Крохотный мохнатый грызун, размером с дюйм и весом с унцию, а моя дорогая жена подняла крик на весь дом.

— Так что ты собирался делать ножом? — подала голос Гвен, выглядывая из-за Дейва.

— А черт его знает? Я подумал, что ее тут убивают.

— Я работала над сценарием, когда она промчалась по шкафчику и скрылась за канистрами. — Шарлотта закричала:

— Убейте ее кто-нибудь! Убейте ее!

— Шарлотта, успокойся. — Утихомиривание сестры помогло Гвен замедлить трепыхание ее собственного сердца. Пока Шарлотта не закричала снова, указывая на ноги Гвен.

— Вот она!

Гвен мгновенно тоже оказалась на стуле.

— Где, где?

— Под кушеткой, у камина! В дровах!

— Я загляну туда, закрой кухню, — скомандовал Роберт, мужественно отправляясь на разведку, с кухонным ножом наготове.

Дейв кивнул, расставил ноги и скрестил руки.

— Пусть эта мышь попробует проскользнуть мимо меня.

Хитрая улыбка засияла на его лице, когда он взглянул на невестку:

— Я слышал о том, что женщин возносят на пьедесталы, но это…

— Не смей так говорить, — приказала Гвен, погрозив ему дрожащим пальцем. — Они меня не пугают, если не бывают так близко. Но я не вынесу, если она побежит по моей голой ноге.

— Твоя нога не была бы голой, если бы ты не выпрыгнула из тапок.

С лицом, тщательно сохранявшим каменное выражение, Дейв опустился на одно колено, протянув ей домашние туфельки.

Гвен сердито протянула ступню и осознала, что держит в руках очки, захваченные по привычке. Она нацепила их на нос, и сейчас же перед ней возник Дейв.

Его непричесанные волосы торчали во все стороны приглашающе, как еще теплая постель. Неудивительно, что Гвен затрепетала. Ни в одной из прочтенных ею сказок не был изображен принц, так поглаживающий щиколотку Золушки, как это делает он, одевая тапочки. Сладкий трепет промчался под коленки и выше.

Дейв встал. Его лицо оказалось на несколько дюймов ниже лица Гвен. Сонные корочки скопились на уголках его глаз. Дейв бросил быстрый взгляд из-под тяжелых век.

— Если туфелька впору, то ты знаешь, что это значит, — улыбнулся он.

— А принцы так одеваются?

На нем не было рубашки. Грудь оказалась твердой и гладкой, с темными завитками волос. Гвен представила себе, как упругие завитки распрямляются после душа, или прилипают к груди, если он спит всю ночь на животе.

Гвен потрясла головой. Если уже семь утра, то ее мыслям непростительно все еще пребывать в постели, а тем более в постели с Дейвом.

Молодой человек взглянул вниз на единственный предмет одежды, какой он надел — пару беговых трусов.

— Надо ж мне было что-нибудь нацепить, «Грудь — это уже достаточно», — подумала она. Дейв, спящий в чем мать родила — многовато для того, чтобы она смогла переварить подобное в это время суток.

— Избавь меня.

— Это же мой шанс произвести на тебя впечатление.

— Своим почти голым туловищем?

— Моей храбростью и стойкостью. Это высказывание подало Дейву мысль. Для разнообразия — приличную.

— Ты знаешь, Шар. Ведь Роберт прибежал, когда подумал, что тебя убивают. Не думаешь ли ты, что это хороший признак?

Занятая укладыванием бумаг в портфель, Шарлотта проворчала:

— Вероятно, ему понадобилось размяться. Помоги мне прибрать здесь, пока он не увидел.

— Кто произнес слово «прибрать»? — Роберт медленно возвращался после осмотра поленницы. — Она произнесла это слово впервые за четыре года.

— Не начинай, — взмолилась Гвен. Она хотела спрыгнуть со стула, но рядом стоял Дейв. Он поступил лучше: сам спустил ее на пол.

— Спасибо.

— Мы не были так близки с тех пор, как танцевали.

— Не начинай ты тоже, — проворчала Гвен, поймав подозрительный взгляд Шарлотты. — Смываемся. — Она протиснулась мимо него, сознательно обтягивая сорочку у бедер.