Только для мертвых (СИ)

Он говорил вроде и добродушно, но что-то нехорошее в его интонации послышалось Воронцову, а что – Воронцов еще не мог понять.

– Я не люблю неожиданностей, Саша. Ты меня понимаешь? До тех пор пока отправленные согласно подписанному тобой контракту деньги не вернутся к нам в виде оборудования, ты останешься в России.

Вот что? Заложником, стало быть. Чтоб не исчез, переправив предварительно за границу пятнадцать миллионов долларов.

– Я не ожидал такого от вас, – оскорбился Воронцов.

– Э-эх, Саша, мы много чего друг от друга не ожидаем – до поры, – все так же добродушно сказал Кочемасов, а глаза смотрели настороженно. – Дружок твой, Зубков, тоже ведь ничего плохого никому прежде не делал…

При упоминании о Зубкове Воронцов дернулся и процедил сквозь зубы:

– Во-первых, он мне не друг, а просто знакомый…

– А все остальное – и во-вторых, и в-третьих, и в-десятых – верно, – сказал с усмешкой Кочемасов. – Мальчик сделал нам ручкой, всех облапошив.

– Если вы мне не доверяете…

– Знаешь, чего я особенно не люблю? – перебил его Кочемасов. – Когда ты в позу обиженного встаешь. У тебя тогда из ушей дым идет и выглядишь ты очень потешно.

Богдан за спиной Воронцова хмыкнул, словно тоже увидел этот самый дым.

– Если вы мне не доверяете, я уйду из «Дельты», – все-таки закончил свою мысль Воронцов. – С завтрашнего дня.

– Никуда ты не уйдешь, – отчеканил Кочемасов, и вдруг его лицо стало совсем каменным. – От меня просто так не уходят.

Он никогда не произносил каких-то конкретных угроз. Он будто и не угрожал вовсе. А все равно сразу становилось не по себе. Воронцов услышал, как тяжело задышал за его спиной Богдан. Его тоже пробрал, наверное, хозяйский гнев.

– Загранпаспорт у тебя с собой? – спросил неожиданно Кочемасов.

– Н-нет, – с запинкой ответил Воронцов, почему-то растерявшись.

– Дома?

– У матери. На прошлой неделе к ней ездил, паспорт выложил и забыл.

– Привезешь.

– Да, – кивнул Воронцов, все еще не совсем понимая.

– Ты не понял, наверное. Мне привезешь, – сказал Кочемасов.

Воронцов почувствовал, что его лицо багровеет. Но Кочемасов не собирался щадить его самолюбие.

– Пусть твой паспорт у меня полежит, – продолжал он. – Недельки две, потом заберешь.

– Мне еще к матери надо съездить, чтобы его забрать.

– Вот и съездишь. Завтра. Билет твой где?

– Какой билет? – не понял Воронцов.

– До Лондона. Ты ведь уже взял билет?

– Да.

– Где он?

Воронцов молча достал билет из кармана.

– Давай сюда! – требовательно протянул руку Кочемасов. – От греха подальше… Ого, на двенадцатое число. Быстро же ты засобирался.

Он сложил билет и небрежно бросил его в ящик стола.

– Я мог бы его сдать, – пробормотал Воронцов.

– Богдан его сдаст. А ты свой паспорт мне завтра не забудь завезти.

Кочемасов отвернулся к окну, давая понять, что им не о чем больше толковать.

Воронцов и Богдан вышли из кабинета.

– Да, Полкан сегодня не в духе, – сказал Богдан сочувственно.

Полканом он называл Кочемасова. Того звали Павел Константинович, если сокращенно – Пал Константиныч, и если и отчество подсократить, то как раз Полкан и получался. Воронцов скрипнул зубами. Такого унижения он давно не испытывал.

– Брось, – посоветовал Богдан. – Забудь. Просто он мужик очень жесткий.

«Не жесткий, а просто сволочь», – хотелось сказать Воронцову, но он не осмелился – замечал иногда, что Богдан Кочемасову нашептывает. Ему даже временами казалось, что Богдан специально и приставлен за ним, Воронцовым, присматривать.

Вошли в лифт, Богдан нажал кнопку первого этажа.

– Сейчас поедем в «Лас-Вегас», Шурик, – сказал он. – Водочки попьем – и все забудешь. Мало ли в нашей жизни огорчений. Да, а что это там Кочемасов про друга твоего говорил? – полюбопытствовал он.

– Про какого друга?

– Зубков, что ли, его фамилия? Что за человек?

– Это тот, который на три миллиона «зеленых» насобирал кредитов, отправил их за кордон и сам туда уехал, – неохотно пояснил Воронцов.

– И с концами, – вспомнил эту историю Богдан. – Да-да, было дело. Молодец кореш, своими руками кует собственное счастье. Он тебе не говорил перед отъездом, где собирается осесть?

– Да не знал я ничего! – взорвался Воронцов. – Для меня самого его исчезновение как кирпичом по голове!

– Ну-ну, не кипятись, – сказал примирительно Богдан.

Двери лифта открылись.

– В «Лас-Вегас», – сказал Богдан. – Я вижу, что ты в горячке и на подвиги готов. А там водочки попьем…

Они как раз проходили мимо дежурного милиционера.

– Хорошо водочки попить, а? – обратился Богдан к милиционеру.

Сержант опешил от такой наглости и на всякий случай сделал страшные глаза.

– Во, точно я сказал, – определил Богдан. – Там тоже живые люди, Шурик, – в милиции-то.

На улице они сели в богдановскую машину.

– Командуй, шеф! – усмехнулся Богдан и завел двигатель.

– В «Лас-Вегас»! – зло бросил Воронцов.

– Вот это я понимаю. Вот здесь ты молодец.

Глава 3