Только через мой труп

Секретарша молча протянула мне конверт, я вставил в него листок бумаги, облизнул клеевую сторону отворота и заклеил.

– Вот, – сказал я. – Будьте паинькой, передайте его мистеру Дрисколлу, и не пререкайтесь. Похож я разве на человека, который пришел бы повидаться с ним, не будучи уверен, что он на месте?

Ни слова не говоря, очаровательная стражница нажала на кнопку. Слева открылась дверь, вошел мальчишка-посыльный, и она отдала ему конверт, поручив положить его на стол мистера Дрисколла.

– Отдай конверт самому мистеру Дрисколлу, – уточнил я. Потом, как только посыльный исчез, я прошагал к входной двери, приоткрыл её, вышел в коридор и остановился так, чтобы было удобнее обозревать весь коридор. Мимо проходили какие-то люди, но признаков поспешного бегства не наблюдалось. Лишь минуты три спустя футах в пятидесяти левее меня из-за какой-то двери высунулась верхняя часть головы, включая лоб и пару испуганных глаз. Я решительно выкрикнул:

– Ну-ка, назад!

Голова дернулась и исчезла. И больше не показывалась. Меня окликнула секретарша, я повернулся и увидел, что мальчонка-посыльный стоит, придерживая открытую дверь.

– Сюда, пожалуйста, сэр, – сказал он, и я проследовал за ним по внутреннему коридору мимо трех дверей до четвертой и последней, которую он вежливо открыл, пропуская меня вперед. Войдя, я очутился в комнате, которая раз в пять превышала приемную по размерам и раз в шесть – по роскоши. В углу комнаты за огромным элегантным столом восседал Нэт Дрисколл.

– Если вы украдкой выпроводили её отсюда, пока я пробирался по коридору, она неминуемо попадет в лапы фараонов, – сказал я, надвигаясь.

– М-м, – проблеял Дрисколл, вцепившись руками в край стола так, что костяшки пальцев побелели. Выглядел он растерянным и перепуганным, как будто увидел привидение.

Я огляделся по сторонам.

– Где она?

– Бмя-а, – только и выдавил Дрисколл.

Из кабинета открывались только две двери. Я подошел и толкнул ближайшую – за ней оказались только выложенные кафелем стены, умывальник и унитаз. Я прошествовал к другой двери и решительно распахнул её. За дверью обнаружилась небольшая каморка, уставленная стеллажами и картотечными ящиками. Секретарша, сидевшая за письменным столом, бросила на меня испуганный взгляд, который не шел ни в какое сравнение с тем взглядом, каким наградила меня съежившаяся в стоявшем в углу кресле и дрожавшая как осиновый лист Карла Лофхен.

Она ничего не сказала, а просто таращилась на меня. Кто-то сзади стиснул меня за локоть; я обернулся и, в свою очередь, изумленно вылупился на Натаниэля Дрисколла – вот уж никогда бы не подумал, что у него хватит сил так сдавить локоть. Я вырвался, Дрисколл ввалился за мной в комнатку, и я притворил дверь.

– И что вы замыслили? – накинулся я на него. – Хотели продержать её здесь, пока не закончатся похороны?

Тихим напряженным голосом, не спуска с меня глаз, Карла спросила:

– Где Нийя?

– С ней все в порядке. Пока, во всяком случае. А вот за вами следили и теперь знают, что вы здесь…

– Следили?

– Да вот, представьте себе. За вами неотступно следовал «хвост». Вернее – два «хвоста». Сейчас они заполонили вестибюль, перекрывая все лифты и выходы.

Дрисколл плюхнулся в кресло и глухо застонал. Голубоглазая секретарша деловито осведомилась:

– А вы – Арчи Гудвин из конторы Ниро Вульфа?

– Он самый. Рад с вами познакомиться. – Я посмотрел Карле в глаза. Это вы убили Рудольфа Фабера?

– Нет.

Дрожь пробежала по её телу, но девушка уняла её и снова сидела напряженная и прямая, как палка.

– Вы имеете в виду Ладлоу? – проблеял Дрисколл. – Перси Ладлоу?

– Разве? Вы заблуждаетесь. В котором часу Дрисколл пришел сегодня на работу? – требовательным тоном спросил я у секретарши.

– Спросите его сами, – ледяным голосом ответила она.

– Я спрашиваю вас. И вообще, дамы и господа, зарубите себе на носу: пусть я вам не самый близкий и преданный друг, но я просто ангел по сравнению с теми парнями, что поджидают вас внизу. И отнюдь, кстати, не для того, чтобы взять у вас автограф. В противном случае я прихватил бы их сюда с собой. Впрочем, это не поздно исправить в любую минуту. Итак, в котором часу Дрисколл пришел сегодня на работу?

– Примерно в половине двенадцатого.

– А до этого он сегодня здесь не появлялся?

– Нет.

– А в котором часу он выходил?

– Он вообще не выходил. Ленч ему принесли сюда – из-за мисс Лофхен.

– А она пришла в одиннадцать двадцать?

– Да. – Секретарша не оттаяла ни на градус. – А откуда вы это знаете? Как вы вообще узнали, что она здесь?

– Интуиция, – ухмыльнулся я. – Я – гений интуиции.

Я повернулся к Дрисколлу.

– Значит, вы не убивали Фабера?

Бедняга начал заикаться. Совсем как Роуклифф.

– В-вы… Вы имеете в виду Л-ладлоу…

– Я имею в виду Рудольфа Фабера. Сегодня незадолго до полудня его нашли мертвым на полу в квартире, которую снимают Нийя Тормик и Карла Лофхен. Его закололи каким-то острым предметом. Мы с мисс Тормик приехали туда в поисках мисс Лофхен, но нашли его труп.

Похоже, секретаршу наконец прошибло. Глаза Дрисколла расширились, а нижняя челюсть отвисла. Я набросился на Карлу: