– Довольна?
– Нет.
– Почему?
– Что толку.
– Я б гордился.
– Не чем.
– Я так не думаю.
– У тебя тоже всё хорошо.
– С какой стороны?
– С любой.
– Одержимость одиночеством даёт наслаждение, но потом ранит больнее пули.
– Ты же счастлив.
– Из меня плохой романтик, но я всегда хотел назвать свою девушку "моя леди". Дарить ей цветы без повода, целовать каждое утро, вместе гулять по ночам.
– Почему девушку не нашёл?
– Поздно, – Кин слегка улыбнулся. – Сколько ошибок я уже совершил, ни одна не простит. Надо забыть и дальше жить.
– Дело принципа.
– Ошибки прошлого?
– Меня бесит фраза "Все, что было в прошлом надо забыть и жить дальше", такую фразу используют люди, у которых, есть тёмные пятна в прошлом. А у меня их нет. Вот представьте себе. Нет их.
– Нет пятен?
– Нет.
– Тебе 25 лет и у тебя нет ошибок?
– Неа.
– А Дори? Это разве не ошибка?
– Ошибки, это сожаление своих поступков в прошлом. Я не сожалею, поэтому, Дори, не считается ошибкой.
– А ссора с родителями?
– Семейные дела.
– Как насчёт встречи с Горо?
– Только месть.
– Логично.
Кин посмотрел на экран своего телефона и прибавил скорости.
– Кем ты в баре работаешь?
– Бармен.
– Горо соврал вчера?
– Да.
– Пак сильно нервничал. Ты ему нравишься, – Кин остановил машину.
Я посмотрела на него и открыла дверь.
Мы вместе зашли в отдел. Горо окинул нас косым взглядом. Рондо читал мангу и не обращал внимания. Пак резко выбежал из кабинета.
– Что с ним? – спросила я.
– Будто не знаешь, – ответил Горо.
– А вы сегодня вместе на работу пришли, да и ещё, на одной машине, – улыбнулся Рондо.
– Да. Но это ничего не значит, – Кин слегка повернул голову в его сторону.
– Хасэгава сан просил, чтобы Кумаги зашла к нему, когда придёт на работу, – сказал Рондо и сделал глоток кофе.
Я, молча, вышла из кабинета, в дверях я столкнулась с Паком.
– Нам нужно срочно поговорить! – он прижал меня к стене.
– Я спешу к Хасэгава сану, – одним движением я выскользнула из его рук.
– Буду ждать, – ответил Пак.
– Можно? – я постучалась в дверь к начальнику.
– Заходи, Кумаги.
– Доброе утро, Хасэгава сан, – я поклонилась.
– За такое поведение я должен уволить вас.
– Я знаю.
– Но не могу. Потому что с твоим приходом в наш отдел. Дела, которые лежали несколько лет, стали раскрываться. Вы хороший работник и заслуживаете премии, но в этом месяце я лишаю вас этого вознаграждения.
– Хорошо. Можно идти?
– К деньгам нельзя так холодно относится.
– Когда их нет, то и относится, к ним можно как угодно.
– Иди. Но больше чтоб без выкрутасов!
– Ясно! – я вышла из кабинета.
Пак уже ждал меня внизу.
– Садись в машину, сегодня нам нужно ехать в городскую школу, – сказал он.
Десять минут мы ехали в тишине.
– Не молчи, Цубаса, – крикнул Пак, и резко остановил машину. – Скажи мне правду!
– Какую вечно правду от меня все требуют?!
– Такую, Цубаса, настоящую! Ответь. Кем ты работаешь в баре? Только честно.
– Зачем тебе это нужно?
– Я просто хочу знать, что Горо не прав.
– Он не прав.
– Ты уверена?
– Да. Я работаю в отеле, сплю с иностранцами.
– Цубаса! – Пак сжал мои плечи.
– Больно!
– Честно!
– Не скажу!
– Тогда я не отпущу!
– Хоть рёбра сломай, я ничего не скажу.
– Прости, – Пак отпустил руки и положил их на руль.
– Я бармен.
– Правда? – Пак посмотрел на меня.
– Да.
– Ты мне не врёшь?
– А толку?
– Ну, да.
Он завёл машину, и мы поехали дальше. Я достала новую пачку "Mevius Sky Blue". Но не нашла зажигалки. Пак не курит, поэтому спрашивать об этом бесполезно.
Я засунула сигарету обратно и приоткрыла окно. Пак сосредоточено смотрел на дорогу. Мой лоб покрылся испариной, руки и спина были мокрые, такое чувство, будто меня окунули в лужу. Я попросила Пака остановить автомобиль, чтобы купить себе сок.
Я зашла в 11 класс, все ученики были на одно лицо, кроме одной девочки. Её левый глаз закрывала повязка из бинта.
Как выяснилось позже, именно она пострадала от "лампочки" в школьном туалете. Классный руководитель разрешил мне побеседовать с ней наедине. Мы вышли на улицу и сели на скамейку.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Утида Кацуми.
– Что с тобой случилось?
– На меня напал мужчина в кимоно и маске Кицунэ.
– Когда?
– Вчера вечером, я была дежурной, пошла в туалет, включила свет. Но лампочка была тёмно-красного цвета, не как обычно. И тут появился он. Достав из кармана кимоно длинную, острую спицу он проколол мне глаз.
– Что было дальше? – я отложила блокнот в сторону.
– Я убежала, – девочка нервно перебирала пальцами свою юбку.
– Ты ходила в больницу?
– Да.
Я почувствовала сухость в горле и заложенность носа.
– Где у вас тут вода? – спросила я.
– Сейчас принесу.
Я выпила стакан холодной воды, на несколько минут мне стало легче. Но глотать слюну было трудно.
– Кумаги сан, мой глаз цел, он просто поменял цвет.
– Что?!
Утида сняла повязку, её глаз был синего цвета.
– Как это? – удивилась я.
– Не знаю.
– Не может быть, – я положила свой блокнот в рюкзак, и встала со скамейки.
Мои веки отказывались подниматься, я потёрла их руками. Все глаза были влажные, и было плохо видно. Нос окончательно перестал дышать. Я схватила рукой своё горло. В нём словно стоял камень, который препятствовал моему дыханию.