Точный расчет

– Почему? Это твой выбор и твое право. Она очень мила. Кстати, я тоже, но ты никогда не обращал внимания на меня.

– А тебе бы этого хотелось?

– Нет.

– Вот в том-то и дело. А я предпочитаю, чтобы мое влечение приветствовалось.

– Но это в некоторых случаях уменьшает твои шансы.

– Изредка, – согласился Джек. – И то не полностью.

– Очевидно, ты прав.

– Ты не одобряешь моего поступка?

– Да нет же, черт возьми! Ради Бога, сколько угодно. Почему, как ты думаешь, я решила остаться в гостинице? Только для того, чтобы не маячить у вас перед глазами и не мешать ей.

– Ей? Неужели все было так очевидно?

– Я тебя умоляю!

Ричер молча принялся за свой завтрак. Он был голоден, а кофе с пирожком казались ему необычайно вкусными. Особенно удался пирожок: с хрустящей корочкой и мягкий внутри. Он заказал себе еще один, после чего даже облизал пальцы, ощущая, как сахар и кофеин, попавшие в кровь, окончательно пробудили его и наполнили энергией.

– Так кто они такие, эти наши неизвестные? – поинтересовалась Нигли. – У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

– Кое-что имеется, – откликнулся Ричер. – Но нужно хорошенько сосредоточиться. К тому же, мне сперва нужно убедиться в том, что нас оставляют работать, а потом уже начинать напрягаться.

– Нас не оставят, – покачала головой Нигли. – Наша работа заканчивается после допроса уборщиков. А это само по себе – такая же трата времени. Ни за что на свете они не назовут нам имен и фамилий. А если что-то и скажут, то имена окажутся вымышленными. Самое лучшее, что удастся вытянуть из них – это описание людей, которое, как мне кажется, тоже окажется расплывчатым и бесполезным.

Ричер кивнул и допил свой кофе.

– Пошли, – предложил он. – Обойдем квартал еще раз для очистки совести.

Они шли довольно медленно, насколько это было возможно при таком холоде. Все вокруг было тихо. В каждом переулке стояли машины городской полиции и Секретной службы и выпускали в воздух белые облачка выхлопных газов.

Кроме этих облачков ничто на улицах не перемещалось. Джек и Нигли постепенно добрались до дома Армстронга с юга. Белый тент-переход оказался впереди и справа от них. Фролих вышла из машины и отчаянно махала им рукой, призывая побыстрей присоединиться к ней. Ричер и Нигли ускорили шаг и очень скоро оказались рядом с Фролих.

– План меняется, – тут же сообщила она. – Там, в Капитолии, возникли какие-то проблемы, и Армстронг отменил занятия с человеком из ЦРУ.

– Он уже уехал? – поинтересовался Ричер.

– Да, как раз сейчас он в пути.

Фролих замолчала, и было видно, что она внимает голосу в наушнике.

– Он подъезжает, – сообщила она.

Женщина подняла руку и заговорила в микрофон:

– Отчет прослушала. Перехожу к оценке ситуации.

И снова затихла. Так прошло тридцать секунд, сорок.

– Порядок, – наконец, – выдохнула Фролих. – Он уже внутри.

– И что теперь? – осведомился Ричер.

Фролих неопределенно пожала плечами:

– Нам остается только ждать. Вот в чем заключается основная сложность моей работы. Постоянно приходится чего-то ждать.

* * *

Они приехали в офис и прождали все утро и половину дня. Фролих регулярно получала доклады подчиненных об обстановке. Ричер уже составил картину того, каким образом обеспечивается безопасность и охрана вице-президента в сенатском офисе. Городские полицейские в машинах дежурили снаружи Капитолия. Агенты Секретной службы занимали тротуары близлежащих улиц и переулков. У входных дверей стояли охранники, приписанные непосредственно к охране здания Капитолия, у каждого металлодетектора дежурил офицер, и еще несколько полицейских патрулировали коридоры. С ними ненавязчиво перемешивались агенты Секретной службы. Само заседание команды переходного периода проводилось где-то на верхних этажах, но по двое агентов все равно дежурили около каждой двери. Личные охранники Армстронга находились при нем неотлучно. По рации агенты докладывали Фролих о том, что день проходит, как положено, и никаких происшествий пока не случилось. Вице-президенту нужно успеть сделать множество дел: кого-то выслушать, что-то решить, и это было понятно. Ричеру пришло на ум расхожее выражение «комнаты, наполненные табачным дымом». Правда, в подобных зданиях уже давно запрещено курить.