Точное попадание

— Эй, Самсур!

— О-го-го! — откликнулись оттуда глубоким басом, влегкую перекрывая всех посетителей. — Эй, Фанька, к стойке, я щас!

Послышались тяжелые шаги, и в коридор, сразу ставший маленьким, узким и темным, ворвался великан. Нет, просто очень высокий и широкий в плечах чернобородый мужик. Почему-то сразу вспомнилось о былинных богатырях. Да, такую бы модель Васнецову, не пришлось бы художнику несколько лет свою картину переделывать, глянул бы на трактирщика и сразу понял, как Муромец с Добрыней выглядеть должны.

— Лакс! Пройдоха! Наконец-то! Совсем нас позабыл-позабросил! — широко улыбаясь, Самсур сграбастал вора в железные объятия, поднял как плюшевую игрушку и сердечно прижал к широкой груди. Вор придушенно пискнул.

— Вот так и образуются лишние сапоги, — задумчиво констатировала я.

— Чего? — нашел в себе силы выдавить Лакс, выпав из приветственных объятий.

— Я теперь понимаю, как лишние сапоги в этом трактире образуются, — повторила я весело. — Стоит Самсуру приятеля повстречать и сильно обрадоваться, вот и пустые сапоги.

Оценив шутку, трактирщик захохотал, его смех загулял по коридору громовыми раскатами приближающейся грозы. А Лакс едко уточнил:

— Почему тогда три? Даже если друзей была пара, получается четыре сапога, никак не меньше! — Вор для наглядности даже пальцы загнул, не поленился.

— А четвертый с ноги соскочил и куда-то улетел, когда жертва брыкалась в предсмертных судорогах, — деловито пояснила я, подбросив топлива в костер буйного веселья Самсура. Он привалился спиной к стене и затрясся от хохота, утирая рукавом выступившие слезы.

На звуки с кухни вся в клубах ароматов тушеного мяса, овощей и сдобы выплыла, вытирая на ходу руки о передник, дама под стать великану-трактирщику. Статная, налитая зрелой, не ведающей о глупых диетах красой. Не какая-то жирная, располневшая от безделья рохля, как у Рубенса, а налитая, словно спелое яблоко с упругой кожей.

— Влариса! — обрадовался Лакс, был расцелован в обе щеки и получил очередную, почти столь же зубодробительную, как предыдущая, дозу пылких объятий и ласковый подзатыльник. Ага! Не только мне нравится его так поучать!

— Ф-ф-ух! Ну, насмешили, магева, так насмешили. Вечерок добрый! — выдохнул Самсур, выпрямляясь, и уже серьезно (улыбку как корова языком слизала) спросил: — И во что же на этот раз пацан впутался?

— Почему сразу впутался? — оскорбился рыжий прохиндей, задрав нос.

— А как иначе-то, — колыхнула плечами Влариса. — Исчез с полгода назад, носа к нам не кажешь, весточек не шлешь, а тут явился, да не один, а с магевой.

— Такая плохая компания для вашего друга? — удивилась я.

— Вот уж чего нет, магева, того нет, да только, не в укор вам сказано будет, странно, — почесал в затылке Самсур. — Чтобы Лакс да… Он же странник вольный, всегда в одиночку, а тут…

— И вы решили, что рыжий вляпался в неприятности, — резюмировала я, — раз связался не с кем-нибудь, а с магевой, может, что задолжал и теперь отслужить пытается или вовсе заколдован.

— Ну-у, — замялся трактирщик, не решаясь открыто хамить волшебнице, — всякое бывает.

— Нет, я не заколдован, — хмыкнул Лакс.

— Он просто решил, что некоторое время попутешествовать со мною будет интереснее и выгоднее, чем где-то в другом месте и в одиночку, — пояснила я и увидела, как проясняются лица друзей моего вора. Такое объяснение четко вязалось с привычками Лакса и показалось Самсуру и Вларисе совершенно логичным.

— И я не прогадал, — довольно ухмыльнулся Лакс, хлопнув по сумке. Оттуда что-то глухо звякнуло, кажется, вор угодил рукой по эльфийскому кошельку.

— А что до меня, так в компании странствовать веселее. — Я мило улыбнулась. — Тем паче Лакс — парень веселый, скучать не дает.

— Вы уж простите, если обидели чем, — попросила трактирщица, — милости просим! Для друзей Лакса у нас всегда найдется место.

Нас проводили наверх, в комнаты пусть не просторные, но чистые и уютные. Узнав, что вниз мы сегодня спускаться не хотим, устали с дороги, несколько подносов со снедью принесли «в номера». Причем вкусной еды — ароматы не соврали — было столько, что, кажется, обожрался даже неуемный Фаль и упорхнул на отдых раньше нас. Влариса хлопотала вокруг Лакса, словно наседка около цыпленка, ласково ворошила волосы, все подсовывала ему кусочки и никак не хотела брать плату за комнаты. Кончилось тем, что вор чуть ли не силой всучил ей монеты, сердито заявив, что коль она их не возьмет, мы поищем другой трактир, потому как он не намерен вводить лучших друзей в убыток.

В «Трех сапогах» не только кормили от пуза, в этом удивительном месте нашлось и что-то вроде бани. Я выкупалась в горячей воде, утомленное тело приняло процедуру с восторгом. Вернувшись к себе, опустилась на кровать, застеленную чистым, пусть и не отливающим первозданной белизной, бельем.