Точное попадание

— С вечера до утра глаз не разомкнула, вот что значит хорошенько искупаться, а кошмары мне только в зачарованном пламени являются, — по возможности честно ответила я.

Нет, правда, честно, подслушивала-то я с закрытыми глазами и сознаваться в этом грехе вовсе не собиралась. Порядочные девушки так не поступают, непорядочные, впрочем, тоже, предпочитают хранить информацию при себе и использовать к вящей выгоде. До таких вершин подлости я пока не доросла и с сожалением признавала, что вряд ли когда-то смогу подняться, но свои маленькие тайны намеревалась тщательно оберегать. Вот даже реклама занудно твердит, что у женщин свои секреты!

Быстренько разделавшись с вежливыми приветствиями, а попутно еще и коротко объяснив Кейру практическую пользу гаданий, я принялась за завтрак. Покончив с холодной курицей, твердым сыром, ветчиной, хлебом и травяным чаем, терпким и ароматным, заваренным по особому рецепту телохранителя, мы уничтожили следы ночной стоянки. Оказалось, у сильфа настоящий талант по приведению упорядоченного хаоса в природный. Потом снова тронулись в путь.

Кейр порадовал нас восхитительным сообщением: за вчерашний день по кружной дороге мы сделали очень хороший крюк и теперь через час-другой должны были выехать на тракт в трех днях пути от Патера и далее двигаться по нормальной, пусть и малость запущенной, практически безлюдной дороге, не боясь преследования. Мне показалось, что Кейр вполне мог бы и еще денек-другой поводить нас по лесным захоронкам, если бы не вчерашний случай у озера. Кажется, мой собственный Иван Сусанин предпочитал обходиться в путешествии без чудес. Но вряд ли такого же мнения придерживались чудеса, во всяком случае, в этом мире они случались со мной с восхитительной частотой. Знаю, ребячество, но как же мне нравилось взывать к силе с помощью рун! Руки и мысли то и дело обращались к великим знакам. Это как в детстве, когда только научишься ездить на велосипеде, неудержимо тянет кататься на нем каждую свободную минутку.

Партизанская тропа, ведомая телохранителю, не подвела. Через пятьдесят минут, если быть издевательски точной, она круто забрала влево, а мы стали ломиться напрямки через лесную чащу. Хорошо еще телохранитель принял первый удар природы на себя, потому нам с Лаксом, спрятавшимся за широкую спину Кейра и не менее ладный круп его коня, достались лишь обрывки паучьих сетей и прочего мусора. Я, несмотря на вполне теплое утро, даже накинула на голову капюшон эльфийского плаща. Жарко в нем если и было, то самую малость. Зато потом не придется вычесывать из волос каких-нибудь паучков, жучков и клещей. Вряд ли этот мир знаком с энцефалитом, по слухам, подаренным нам японскими генетиками с той же щедростью, как колорадский жук свободной Америкой, но, с другой стороны, в этой глуши и растительного масла для самого примитивного извлечения цепких кровососов не сыщешь. А потому лучше поберечь голову, чай, не Змей Горыныч и не Гидра, она у меня всего одна. Хоть и этой иногда кажется в избытке.

Так, рассуждая о пользе и вреде наличия головы, я вслед за бдительным телохранителем выскочила на широкую дорогу, вернее, в подлесок с высокой травой, расположившийся по нашу сторону тракта.

— Вот и Карский тракт, — кивнул Кейр на пусть и широкую, но, на мой взгляд, типично проселочную деревенскую дорогу, с той лишь разницей, что по одну сторону он нее стеной стоял лес, а по другую высились заросли какого-то кустарника.

Насколько помнилось, где-то и когда-то в старину растительность вдоль дороги принято было вырубать под корень на несколько метров, чтобы никакие бандюки не шалили, но ввиду заброшенности Карского пути за состоянием тракта давненько никто не следил, хотя, готова спорить, бюджетные деньги на эти нужды кто-нибудь выбивал по-прежнему. Но нам, если все-таки случится погоня, такая фишка с растительным буйством только на руку, рассудила я. Всегда сможем скрыться в ближайшем лесу.

— Всадники едут, — внезапно застрекотал Фаль как самый чуткий из нас, исполняющий роль шахтерской канарейки, и замахал ручонками в сторону высоких кустов.

— Много? — уточнила я, глухая на оба уха по сравнению с малюткой, ибо до сих пор слышала только пение птиц, шелест ветра, позвякивание сбруи наших коней и фырканье Дэлькора.

— Человек десять, с собаками, — весело доложил разведчик, трепеща крылышками.

Лакс мгновенно схватился за кинжал. Да, мне до таких защитных рефлексов как до Парижа, жизнь избаловала.

— Безлюдная, говоришь, дорога? — переспросила я Кейра как раз в тот момент, когда сильф уточнил:

— Они, наверное, за тем человеком скачут, который в нашу сторону бежит по кустам.

Лакс пересказал телохранителю доклад сильфа. Воин решительно остановился и предложил, повернув коня:

— Наложи заклинание, как в Патере делала, и возвращаемся в лес. Нам ни к чему чужие проблемы.

— Нет, — отказалась я, что-то в глубине души передернулось от нарочито небрежных слов Кейра «чужие проблемы». — Давайте посмотрим, кто это, куда и зачем. Спрятаться всегда успеем, а вдруг что-нибудь интересное пропустим?