Точку поставит пуля

— У нас товар готов. Грузчики будут на месте…

Рэмбо и его помощник улыбнулись.

«Товар, грузчики…»

Термины перекочевали из официальной терминологии силовых министерств к нелегалам. Все менялось, зависело от того, кто пользовался терминами. «Грузчик» могло означать и группу захвата милиции, и боевика, и быка… Товару отводилось еще более широкое поле обозначений… Решать надо было в зависимости от расшифровки. Следующая фраза была определенной, ее, по-видимому, произнес оптовик: «В двадцать один сорок…» Хабиби договаривался с теми, кто играл при разгоне роль быков.

Рэмбо выключил диктофон.

Фарук взглянул на братьев Баранниковых. Все зависело от инструкций, какие им даны были в Белой чайхане. Обычно спортсмены не участвовали в разборках. Этим занимались бандиты. Их было вокруг предостаточно. Авторитеты решали, кто прав по жизни, они словно разводили зашитые до времени железнодорожные стрелки, чтобы возобновить движение. И дело спортсменов-телохранителей было этому способствовать. Счетчики на оплату бандитских услуг включали другие, они же и решали с наказанием стороны, признанной виновной. Подпольные структуры создали для страны свою процедуру нелегального гражданско-уголовного судопроизводства.

На этот раз было иначе.

Двое эти — бывшие чемпионы, известные в мировом спорте, — прибыли сами. С неведомым предписанием Чапана. Кроме Голубоглазого и Андижанца, их встречала машина с московскими номерами человека Белой чайханы, которая и доставила Баранниковых в Теплый Стан.

«Хорошо, если дело ограничится возвращением платков и штрафом…» — подумал Фарук. Старший Баранников спросил:

— В каком положении все на эту минуту?

— Наши люди смотрят за Хабиби. Его сопроводили к клубу на Тульской, там он встречался с приезжими. Видимо, покупателями. Этих людей мы тоже взяли под наблюдение. Сейчас Хабиби у себя…

— А таксист?

— После того как он привез Уби, мы оставили его без наблюдения — будем принимать у дома Хабиби, у Белорусского. Как только он появится, мы выедем. Для контроля у нас еще группа, которая сопровождает сегодняшних покупателей платков…

Андижанец обернулся:

— К гостинице они приезжали наверняка из-за меня! Проверяют: уехал ли!

Братья не дали втянуть себя в разговор.

Рэмбо выразительно взглянул на помощника — представитель «семерки» поднялся. Внесли чай. Снова звонил телефон. Кто-то прошел по коридору — тяжелый, в ботинках, поскрипывавших в ходу. Мелькнула пятнистая форма афганца.

— Где вы нам их передадите? — спросил напрямую старший Баранников. — И как?

— Вы поедете со мной?

— У нас, — он кивнул на брата, — своя машина.

— Я полагаю, вы разберетесь без нас. Мы только даем вам возможность для встречи…

— Вы и не нужны будете… Я хочу только напомнить им о покупателях!

— Ваш человек с ними увидится — как я обещал.

— О'кей!

Из коридора передали еще пепси. Баранниковы — оба полутяжи — быстро потели, на груди и под мышками по ткани расползлись обширные влажные пятна.

— Мы — народ законопослушный… — Рэмбо произнес это внятно, видимо, включен был специальный диктофон. — Ниже черты городской канализации не опустимся. Кому нужны бандиты, тот пришел не по адресу… — Рэмбо был достаточно однозначен. Он больше не походил на добродушного беспечного мишку. — Лет через пять надеюсь пригласить вас в наш офис официально. Люди говорят: в правительстве есть проект о частных детективных бюро…

— Может, встретимся и раньше… — Баранниковы засмеялись.

— Всегда рад…

— Да, надо же рассчитаться!.. — Баранников внес гонорар. Рэмбо пересчитал баксы, спрятал в сейф. Он больше не садился. Из второй комнаты все чаще слышались короткие звонки. Звонили из машин, осуществлявших наблюдение. Для Рэмбо передавали в дверь короткие записки. Помощник, с которым должны были ехать Голубоглазый и Андижанец, молчал. Никто не слышал его голоса, он словно спал, не закрывая глаз.

«Белое восковое лицо библейской старухи… — подумал Голубоглазый. — Как он собирается нам помочь?»

Звонок, которого ждали, наконец раздался.

— Понял! — Рэмбо положил трубку. — Покупатели выехали к Даниловскому кладбищу. Мы сейчас едем туда! Гости — самостоятельно. — Он взглянул на Андижанца и Фарука. — А вы — с моим заместителем…

Гнали вдоль осевой. С превышением скорости. Бывшие кагэбэшники светом оповещали гаишников впереди о приближении службы седьмого управления. Проносились как вихрь — ностальгия по службе разведки! Похожий на подростка заместитель Рэмбо на ходу переговаривался по рации с другими машинами. Андижанец и Фарук на заднем сиденье ехали молча, только Уби рядом с водителем не умолкал — не мог прийти в себя:

— Мне бы посмотреть им в глаза! А Хабиби! Мусульманин! Хуже собаки! Обманщик! Такой грех! А ведь умирать будем!..

В мозгу у него проворачивались схемы захвата скрывающегося от преследования автотранспорта, которые он изучал на курсах ГАИ в Ижевске.

— Сволочь! Ну, ничего! Главное — приблизиться! Тогда можно стрелять по колесам… — На этот раз он был явно не с пустыми руками. — Я свои деньги не в арыке нашел! Я за них горбатил! Я свободой рискую! Семьей!