То, что не отнять

Николай, имеющий много друзей по всему миру, очень страдал от меняющихся на глазах людей. В один момент, человек, которого ты знал всю свою жизнь, становится врагом и беспринципным уродом. Ублюдком, уничтожающим все правильное. Он, так же думает о тебе, дружба проверенная временем не помогает, больше не работает. Вся ваша вина только в том, что вы живете в разных государствах. Государства эти ссорятся сами, ссорят вас при помощи жестокой медиамашины. Не оставляя шанса, даже на надежду к возвращению, к разговору, на не политические темы, мысли без властного окраса, без бряцания оружием. Разговору о простых человеческих радостях. О настоящей жизни, без тщательно взвешиваемых слов, без ваты политкорректности, к простому юмору без темных тонов. Без влияния гнилых политиканов. Без глупого дешёвого сарказма задевающего каждого.

Раньше, все было как-то проще, без подтекста. Теперь, даже при отсутствии подтекста все, рьяно принялись, искать другие смыслы, в ничего не значащих фразах. Яд. Слишком много яда. Люди, со стиранием ментальных границ при переизбытке информации из интернета, забыли переключить какой-то рычаг. Забыли процедить через фильтр, через личную шкалу ценностей, активизировать систему хорошо – плохо. Все побежали ну…, пожалуй, и мне надо. Достаточно первого гнилого комментария, даже для доброй темы и стихийная толпа, сметающим помойным потоком поворачивает не в том направлении. В направлении нужном заказчику темы. Грязный поток смрада смывает и заглушает одинокие голоса пытающиеся думать. Думать воспитанием. Думать сердцем. Думать холодно трезво и взвешенно.

Мелькающие картинки разрушающегося мира, рушащихся зданий, оскотинивание, вроде до этого, приличных людей, заставали Николая в самых неожиданных местах. Чаще всего, мучая его этими видениями на сон грядущий. Сейчас, тоже возникло ощущение морального дискомфорта. Пока Николай мыл руки под упругой струей воды, увидел в зеркало, у писсуара мужчину лет под пятьдесят в светлом костюме и ярко-красной футболке поло. Тот помочившись, вытер руки о свою футболку по бокам, изящным движением пианиста, откинув полы пиджака. Затем со спокойным лицом робота направился к выходу из туалета. Неужели сложно сполоснуть руки под краном? Что стало с культурой этих людей? Где их элементарные общепринятые нормы этикета? Их что, не воспитывали родители? Неужели они не заботятся о своем здоровье, наконец.

Вся компания уже восседала за столом. Бокалы, в виде распухших тюльпанов неправильной формы, запотели белым вином. Воздух звенел от нездорового возбуждения, у всех блестели глаза, кроме Самуила, который пассивно ковырял вилкой в артишоках. Нелегкая доля принципиального человека, наверняка сам теперь не рад, что заикнулся, Николай взял бокал.

– Ну что мои коллеги по субботнему счастью, давайте пригубим прекрасного напитка из далекой санкционной страны, насладимся без лишних слов, этим, успешно добравшимся к нам, еде и виноградному соку. – Николай только сейчас понял, что голоден и с удовольствием опрокинул бокал, не дожидаясь ни реакции, ни ответа от застольных соседей.

Его примеру последовали остальные. Самуил, одной рукой держал вместо бокала маслину на зубочистке, капля масла текла ему на руку, другой рукой. опять потянулся за телефоном.

Антон, широким жестом жадно опорожнил бокал, как будто был в завязке и теперь пытался быстро наверстать упущенное время и возможности. Михаил Абрамович смаковал ледяным содержимым. Чего-то там вынюхивал, причмокивал, погружал свой широкий нос глубоко в бокал, устраивал джакузи внутри рта, перегонял содержимое от одной щеки к другой. Казалось, что он дегустирует вино последний раз в жизни. Или имеет план по покупке парохода с винными ящиками на все нескончаемые времена.

Приятная прохлада оккупировала пустой желудок. Пролилась до кончиков пальцев ног. Около минуты все прислушивались к своим ощущениям, Михаил Абрамович как-то нервно вздрагивал временами и качал головой.

Это сладкое слово суббота. Мнимо спокойное время без проблем. Когда впереди целый день с неопределенными планами, новыми лицами, новыми ощущениями. Николай задумчиво потянулся. Племя, готовых на первобытные подвиги бабуинов. Мозг медленно нагружало винной легкостью. Движения становились плавнее. Углы выпрямлялись, неровности разглаживались. У всех присутствующих, то на столе, то в карманах звонили трубки, но уже никто не обращал внимание на такие мелочи жизни. Закуски таяли со стола. Суббота и вино сближали.

К вину, компания дружно заказала различного морского изобилия доступного из меню. Заботливый официант, уже выкручивал пробку из следующей бутылки.