То, что делает нас людьми (СИ)

========== Кошки не преследуют людей просто так ==========

Дэвид рылся под диваном, на котором, подобрав ноги, сидел Макс. Рылся он уже минут пять, постоянно выкрикивая что-то вроде «ага, нашёл!». Находил он, правда, только фантики от конфет, монеты, и даже заныканную пачку от сигарет, и уже был готов разразиться очередной гневной тирадой, но вовремя понял, что внутри лежат отнюдь не сигареты, а несколько купюр. Тем не менее, Макса эта находка расстроила, потому что, во-первых, Дэвид теперь знал, что у него была денежная заначка, и во-вторых, Дэвид теперь имел все основания полагать, что помимо денег где-то были припрятаны сигареты. Однако, Дэвид до сих пор не подозревал, что к пропаже так рьяно разыскиваемой им связке ключей причастен Макс. Но, возможно, уже догадывался.

Дэвид никогда не был внимателен к подобным мелочам; он постоянно забывал, куда положил ту или иную вещь, иногда мог забыть купить молоко; но он всегда очень чётко улавливал любое изменение в эмоциях собеседника. И потому Макс пытался выглядеть максимально безразлично, однако уголки губ так и лезли вверх, когда он видел безуспешные попытки Дэвида найти ключи там, где их нет и быть не могло. Дэвид всегда вешал ключи на крючки для одежды, и было бы логичнее искать их именно там.

В очередной раз распрямившись, Дэвид кинул беспомощный взгляд на Макса.

— Под диваном их тоже нет, — пробормотал он, и затем нахмурился. — Ма-акс…

— Да-да? — стараясь звучать как можно безразличнее проговорил он, но коварные нотки всё равно прорезались в голосе. Может, сам он этого и не заметил, но Дэвид понял всё.

— Верни ключи.

Макс попытался сделать самое невинное выражение лица из тех, на которые был способен. Но Дэвид уже понял, в чём подвох.

Макс поёжился, когда Дэвид приземлился на диван рядом с ним, и только сильнее прижал колени к груди. Дэвид хмурился, но не злобно, скорее, по-отцовски. Дэвид всё делал по-отцовски. Это была его особенность, которая одновременно раздражала Макса и всегда задевала за живое.

— Верни ключи.

— Нет у меня твоих ключей, отвянь, — попытался парировать Макс, однако бесполезно. Дэвид уже начал сверлить его взглядом; это означало, что Макс точно не выйдет сухим из воды. Они молчали какое-то время, и Максу казалось, что воздух в комнате стал плотным. Психологическое давление, вот как это называется, — сказал он себе и вытащил из кармана связку ключей.

— Так-то лучше, спасибо, — расплылся в широкой улыбке Дэвид. Макс только фыркнул в ответ, отвернувшись. — Может, поделишься?..

— Чем? — огрызнулся он. Дэвид сделал глубокий вдох и морально подготовился к нравоучениям.

— Зачем ты украл ключи. У этого ведь была какая-то причина. Веская причина, потому что я знаю, что ты знаешь, насколько плохо воровать.

— Это… не воровство, — устало пытался парировать Макс. Возможно, Дэвид мог бы назвать это воровством, но, фактически, Макс не присвоил себе чужого, а после этого ещё и вернул. К тому же, пункта про воровство не было в золотом списке «вещей, которые мы не делаем в этом доме», написанном Дэвидом. Был пункт про ругательства – и Макс, как мог, соблюдал его. Был пункт про откровенность. И Макс не всегда соблюдал его. Некоторые вещи вообще невозможно соблюдать постоянно, да и, к тому же, Гвен тоже нарушала правила. Все нарушают правила.

— Это… Дань старым временам или типа того, — добавил Макс, чувствуя на себе испытующий взгляд Дэвида. А затем стыд. А затем сожаление о том, что он вообще это сказал. Потому что сейчас начнётся разговор о чувствах; Дэвид просто обожал подобные разговоры, считая их очень важными. Важными настолько, что сначала старался проводить их в очень крайних случаях, но потом они начали обсуждать эмоции Макса чуть ли не каждый месяц, и теперь это было настоящей нервотрёпкой, а не старым-добрым разряжающим разговором по душам.

— Старым временам, которые были совсем недавно? — наводящие вопросы. Теперь они будто бы на экзамене.

— Старые времена которые были в ср.. старом лагере, — нехотя прошипел Макс, зная, к чему это приведёт, и сильнее вжимаясь в спинку дивана. Он уже успел отвернуться от Дэвида, и тому пришлось обращать на себя внимания мягким касанием по плечу.

— Ох, Макс, так ты расстроился из-за моего отъезда?

— Ничего я не расстроился! — Макс даже подпрыгнул от возмущения. Нет, он определённо не был расстроен. Он злился. Сам не понимая особо на что, он всё-таки злился. И злость эта была не полыхающая, а грязная и липкая, словно кто-то залил костёр ярости водой и ему теперь нужно перебирать оставшуюся угольную кашу. Ярость прошла гораздо раньше.

Ему просто не нравилось нынешнее положение вещей.

Он посмотрел Дэвиду в глаза и попытался понять, что говорить. Дэвид лишь снисходительно улыбался, видимо, уже догадавшись о причинах происходящего. О глубинных причинах происходящего.

— Я просто… типа не хочу, чтобы ты валил в этот дурацкий лагерь, потому что, чёрт возьми, свой отпуск можно было потратить на что-нибудь более разумное, — протараторил Макс так быстро, как мог, и затем сильнее сжался на диване.