Тьма ваших душ (СИ)

Черногривая уже вышла на выступ в противоположной от лестницы стороне и наблюдала с него за масштабным действием, развернувшимся в главном зале храма, под сферическим куполом, свод которого поддерживала одна изрезанная загадочными иероглифами широкая колонна, судя по окнам и балконам она являлась башней внутри строения. Свет от жаровен с подставками в виде переплетающихся спиралей и щупалец падал на осыпанную красным порошком толпу крылатых, занимавшую весь немалый зал своей буйной и непрекращающейся свальной оргией. Под аккомпанемент вгоняющей в транс музыки писклявых флейт и гулкого барабанного ритма два дракона, зелёный самец и белая красногривая самка, кричали в толпу с балкона на башне, не попадая в голос:

— Знайте! Высший этой ночью проснётся! Властитель пространства и времени уже слетает по звёздному туннелю, дабы оросить нас экстазом со своих крыльев! Восславите же его причастием всемирного блаженства!

Дракон поднял над толпой странный скипетр:

— Именем своим неименуемым призываю алую звезду запада! Восстань, о первейший!

Самка вслед за ним опрокинула вниз пустую чашу:

— Именем своим неименуемым призываю зелёную звезду востока! Восстань, о первейший!

Намира, торопясь скрыться от глаз толпы, втянула Варлада обратно в проём галереи:

— Придётся облететь их через крышу. Мы увидели лишь отвлекающую церемонию, наша цель в ином месте.

Хотя в пустынных сейчас боковых анфилиадах имелись окна, в них царила почти кромешная темнота — солнце светило в другую сторону. Зато ноздри осаждал неясный тёплый и сырой запах, а уши — тишина, перебиваемая лишь навязчивым фоновым гулом, какой бы издавали сотни кружащихся над гниющим трупом мух.

Внезапно Варлад почувствовал тяжесть в конечностях и увидел, что и движения спутницы стали слабыми, словно она не могла поднимать собственный вес. Какими бы ни были сильными их тела и сколько свежепоглощённой энергии в них не было, они почувствовали слабость и утомление, зрение расплывалось, и наконец они упали на пол, больше не в силах себя поддерживать. Из темноты откуда-то сверху, гудя эхом, донёсся звучный, но грубый голос с нотками противного щёлканья и жужжания:

— Тьма осквернила святую святых Высшего со звёзд. Знаешь ли, что это место запретное? — Ослабшие тела были подняты твёрдыми холодными лапами и связаны по рукам и ногам. Варлад, не имеющий энергии сопротивляться, различал лишь размытые силуэты серых крылатых. — Не важно. Бог услышал наш зов. Вам повезло, служители смертной вселенной. Вы узрите прибытие Запредельного Блаженства. Бог проголодается после дальней дороги — и вы послужите отличной закуской.

Пойманных подняли через дымную плотную темноту по ступенькам куда-то наверх, после чего бросили на холодный пол. А потом о них словно забыли — ходя вокруг в скрывающем всё мраке, и на непонятном языке молились насекомоподобными голосами, своим резким звоном терзая уши.

Внезапно темнота исчезла, и злобно-оранжевый свет солнца залил комнату, словно светило решило сегодня сесть на востоке. Из главного зала начали выходить утомлённые оргией культисты. Сами вторженцы валялись на полу среди разлагавшихся тел, по которым летали насекомые, похожие на многокрылых цикад, и целым ковром ползали мухи, отчего тошнотворный оттенок мёртвой плоти словно рябил чёрным. И с этими мерзостными и воняющими останками ввалившие драконы с новой силой принялись совокупляться в священном для них союзе, иногда подбирая трупы с пола и танцуя с ними, пока мухи перебирались с умерших на живых.

Существа, которые смогли пересилить даже Воплощения, походили на драконов лишь своими размерами и очертаниями, на самом деле являясь шестилапыми насекомыми, покрытыми серым хитином, изрисованным спиральным узором. Их прозрачные крылья сейчас были плотно сложены на спине. В тот момент они читали заклинания над причудливым объектом на круглом балконе с колоннами вместо бортиков и куполом. Хромово-голубая металлическая игла в несколько метров длиной, крепившаяся на хаотичном собрании гранёных цилиндров и блоков, была направлена прямо в багряное небо. Всю конструкцию перевивали трубы и провода, крепившиеся к плавно выходящим выступам, кое-где, между гребней и пружин, теснились плотные надписи неизвестными иероглифами. В своём ритуале жрецы-инсектоиды нарушали чистоту аппарата, смазывая его полусвёрнутой кровью и отвратно пахнущей жижей, чертя в воздухе чуждые знаки острыми лапами. Словно уже свершившейся мерзости не хватало, насекомые выдернули из толпы верующих одну самку, что вопила и дёргалась в сильном желании, и подвели её к безумному механизму. Отвлечённая от соития с трупами, она принялась заводить себя сама, тёрла лапой в шерсти под животом, пока один из насекомоподобных драконов поднял выщербленный от старости каменный нож, и в момент её наивысшего удовольствия совершил резкий и грубый разрез от шеи до лобка. Тело самки, дёргаясь в угасающей смеси оргазма и агонии, пало на камень пола во всё возрастающую лужу собственной тёплой крови.