Тьма уже внутри

— Ясное дело. Да и жить еще хочется. В общем, я долго думал и решил покопать в гражданской информации. Этому Яну, судя по твоему отчёту, лет 25–30. Я искал всех детей, рождённых в этот период.

— В городе?

— Глупенькая, — потрепал Костя Аню по плечу. — В стране, конечно.

— В стране? Да ты чокнутый! — парень захохотал и с явным удовольствием пригладил сальные, соломенного цвета патлы. — И что нарыл? Кость, давай, не томи!

Подгоняемый зудом нетерпежа, томить Константин и не собирался.

— К счастью, Янов нашлось всего ничего. Один уже давненько скончался, другой живет себе в Израиле, а третий… — снова бесчисленное множество окошек, списков. — Ян Викторович Бранов, пару лет назад получил водительское удостоверение, работает….

— Это он! — воскликнула Аня, уставившись на фото темноглазого симпатичного брюнета. — Кость, это тот самый Укротитель!

— Хе! — потер подбородок Костик. — Иного и не предполагал. А сейчас держись за стул, принцесса. Знаешь, в чем прикол? У этого Яна в документах, в графе «отец», пусто, а в качестве матери записана некая Роза Золотенко. И все бы ничего, но, если верить данным, которые я… — Костя заерзал, нервно ежась, — скажем так, не совсем честным путем добыл, у Розы есть только один ребенок: дочь.

— Если ты сейчас скажешь, — скривилась Аня, — что этот Ян Бранов женщина…

— Да ну тебя, — махнул рукой Костя, сворачивая ненужные окна. — В его гендерной принадлежности я не сомневаюсь. Про дочь я это к тому, что этот Укротитель будто с неба свалился. По документам, он сын Розы, но она его не рожала. Голову на отсечение даю, что не рожала. Оформила опекунство? Тоже мутная теория. Но фамилия у него другая…

— Фамилия может быть и отцовская.

— Может, — согласился Костик. — Но больше всего прочего меня смущает лишь то, что у этой, якобы «матери» нашего Укротителя, девичья фамилия оказалась…

Костя, будто чумной, зашлепал по клавишам, и колонки разорвал до того громкий звук фанфар, что Аня невольно ладонями уши зажала. Кажется, едва слуха не лишалась.

— Та-да-да-да-м! Прошу любить и жаловать, Роза Золотенко, чуть ранее, до замужества: Роза Стольцберг.

— Быть такого не может, — пробормотала Анюта, вглядываясь в паспортную черно-белую ксерокопию и медленно отнимая руки от ушей, а Костик тем временем раскланивался в разные стороны, причитая: «Ну что вы, не стоит аплодисментов. Ну, что вы, зачем же стоя…». — Неужели это та самая Лилия и она до сих пор жива-живехонька?

— Не знаю, принцесска, — прекратил корчить из себя шута парень. — Фото, что я нашел, по качеству — отстой. Сама видишь. Но женщина на ней явно похожа на нашу блондиночку. Только теперь она брюнеточка, — захохотал он, а Аня все вглядывалась в такие разные на первый взгляд, но такие схожие при ближайшем рассмотрении фотографии Лилии и Розы.

— Слушай, лет-то уже сколько прошло, да и если Лилия по какой-то причине прячется, то могла и внешность изменить. Сейчас что угодно сделать можно! Но ты погляди, — она едва ли носом не уткнулась в жидкокристаллический широкоформатный экран, — Ян и Лилия похожи! Да и на Розу, раз уж на то пошло, он походит. Глаза… разрез глаз один и тот же! Уверен, что не ошибся, и он им не родня?

Костя подхватил Аню за ворот и оттянул от монитора. Спустив рукав, с недовольным выражением на худощавом, будто вобла, лице принялся аккуратно стирать несуществующие ляпы с экрана.

— Инфа сто процентная, принцесса. Но даже если я ошибаюсь, что само по себе невозможно, то Роза, ну, или Лилия, если они с этой дамой, — ткнул Костя в фотографию светловолосой фрау, — и впрямь один и тот же человек, мать Яна. Но мать, которая и беременна-то им не была. Никогда. Если уж на то пошло, его вообще никто не рожал.

— Но разве такое возможно? Он ведь не мог из космоса прилететь! Проще поверить, что Роза его усыновила или опекунство взяла.

— Проще. Но я верю только записям, а такой записи нет, — Костик отвалился на спинку кресла, растирая покрасневшие глаза. — Короче, надо брать в оборот эту Розу-Лилию Золотенко-Стольцберг. Заодно узнаем, кто этого Яна связал и с кем. Глядишь, если до Нового года отловим нелегала, связанного со Слышащим в обход центра, премию выпишут. А если еще и эта Роза окажется той самой Лилией, что почему-то притворяется мертвой вот уже больше двадцати лет, то эту премию если и не утроят, то всяко удвоят. Точно тебе говорю!

Аня, напряженно хмурясь, потерла лоб. Премия ее волновала мало. Гораздо важнее, чтобы Орден не пострадал от этого нелегального прыгуна по книжкам. Такие, как этот Ян Бранов, зачастую плюют на правила, а это опасно. Для всего мира опасно.

— Нужно срочно сообщить Семёну Аркадьевичу, — резко распрямившись, поднялась Аня. — Нужно как можно скорее выяснить, с кем связан этот Ян, и взять и его самого, и его Слышащего. А ты пока ни слова никому не говори, слышишь? Чтоб ни одна живая душа в отделе не узнала!