Тьма у ворот

Так, впустую, монах проходил весь день. Когда на западе заалел закат, а силы совсем стали оставлять его, он позволил своему телу передохнуть. Уселся на песок, прислонившись спиной к глиняной стене, поднял повыше воротник и спрятал кисти в рукавах. Ходжария — жаркий континент, но ночью пустыня остывает и становится прохладно.

Он уже стал засыпать, когда его тронули за плечо. Под точкой зрения солнцегляда стоял очень тучный, очень крупный, очень бородатый мужчина с унизанными перстнями пальцами.

— Слава Херему, ты еще здесь! — радостно воскликнул он, когда Массено шевельнулся. — Пойдем скорее, мне нужна помощь!

Мужчина оказался бесцеремонен. Не дожидаясь даже ответа, он приподнял полусонного монаха, поставил на ноги и слегка встряхнул. Массено, будучи худ почти до изможденности, весил очень немного и в ручищах-окороках болтался, как пустая ряса.

— Чем я могу помочь тебе, добрый человек? — вежливо осведомился Массено. — Твое дело, верно, и в самом деле срочно, раз ты бередишь мой сон.

— А, пустое, выспишься еще! — досадливо махнул рукой толстяк. — Космоданин, пойдем скорее, ты должен убить демона!

Теперь сон с Массено как рукой сняло. Встрепенувшись, он молча приложил персты к переносице, вознося хвалу Солнцу.

Конечно, он восхвалял Лучезарную не за встречу с демоном. Он восхвалял ее за то, что она привела его туда, где он нужен. Случайности не случайны, и за всяким событием незримо таится воля богов.

— Веди, — велел Массено, устремляя точку зрения выше.

— Пошли, — взял его за руку толстяк. — Сюда иди, сюда… Тут ухаб, ногу выше, не споткнись!..

Массено послушно поднял ногу. Он не стал говорить, что видит в этой тьме лучше своего провожатого. Немногие знают о секретах Солнечного Зрения, и несведущие почитают солнцеглядов обычными слепцами. Массено нередко приходилось получать совсем ему не нужную помощь, но он не протестовал. Намерения у этих индивидов добрые, а это заслуживает только похвалы.

Методично двигая ногами, монах не забывал следить за идущим внизу телом, но больше разглядывал улицы, переулки. Раз этот херемианин в такой панике — он, верно, столкнулся с нечистой силой совсем недавно.

Возможно, она где-то прямо здесь, за углом. Возможно, даже преследует его.

Это оказалось не так. Мужчина благополучно привел Массено к темному зданию, оказавшемуся караван-сараем. Торопливо сбросив остроносые чувяки, он засеменил по дорогущему ковру. Массено тоже скинул сандалии, опустил точку зрения только под потолок и последовал за ним.

Час был поздний, однако на больших постоялых дворах обычно и ночами суетно. Но не здесь. Здесь стояла гробовая тишина, не горел ни один светильник, и только издали доносился тихий плач.

— Иди сюда, космоданин! — дернул Массено толстяк.

Он оказался не постояльцем, а владельцем караван-сарая. И привел монаха в собственные покои — просторную, увешанную коврами залу. На огромной, заваленной подушками постели спала гороподобная женщина.

— Это и есть демон? — нахмурился Массено.

— Это моя жена, космоданин! Но в нее вселился демон!

Женщина была на диво высокой и даже более тучной, чем ее супруг. Облаченная в один только шелковый халат, она выставляла напоказ все, чем ее одарили боги. При каждом вздохе пышные телеса колыхались, как желе, а челюсти чуть заметно шевелились.

— Посмотри на нее! — расплылся в улыбке караван-сарайщик. — Как она прекрасна! Моя милая Детха!

— Твоя супруга похожа на богиню Грандиду, — вежливо согласился Массено. — Но почему ты думаешь, что в нее вселился демон?

— А ты сам взгляни, космоданин! Любовь моя, проснись!.. Проснись!..

Очи спящей медленно отворились — и Массено вздрогнул. Повидавший на своем веку нечистой силы, освободивший немало одержимых, он сразу увидел, что из этих глаз смотрит кто-то чужой.

— А-а-а, мой любимый Дертхан!.. — глубоким низким басом сказала Детха. — Кого ты привел в нашу опочивальню, зачем? Ступай лучше сюда, обними меня и поцелуй!

— Видишь, космоданин, видишь? — зашептал караван-сарайщик. — Она ведет себя странно! Это не та женщина, на которой я женился!

— Иди сюда и поцелуй меня! — проревела Детха, с шумом переворачиваясь на живот. — Быстро!

Массено пристально ее осматривал. Опустил точку зрения как можно ниже и разглядывал это изобилие женской плоти.

Солнечное Зрение — это не просто непривычный угол обзора. Взирая на мир сверху, словно очами Солнца, Озаряющий Мрак прозревает сокрытое. Прозревает истину.

И сейчас он прозревал самую суть.

— Украшения на ее шее… — медленно произнес Массено.

— А, тебе понравились ее монисто! — просиял Дертхан. — О да, это моя гордость, услада моего сердца! Всякий раз, когда я зарабатываю туман, я добавляю к монисто моей жены монету, жемчужину, самоцвет или кулон! Смотри, как я богат, космоданин, смотри!

Массено не спорил. Судя по изобильности монисто, караван-сарайщик был несказанно богат. Будь его супруга менее внушительной женщиной, она, возможно, не смогла бы даже носить такую тяжесть.

И среди бесчисленных монет, драгоценных камней и подвесок один медальон словно мерцал невидимым светом. Массено уже доводилось видеть такое.