Тьма наступает

— Я все помню! — проскулил он. — Я ничего не забыл! Я просто хотел сказать, что разве ж я мог подумать, что обычная вода может быть смертельно опасной? Самые простые вещи вдруг превратились в наших врагов! На каждом шагу подстерегает опасность, теперь уж не знаешь, с какой стороны ждать новой беды… Понимаешь, Счастливчик, сначала я думал, что мне станет спокойнее, когда я приживусь в стае Собак-на-поводочке. Но… — Он снова тоскливо заскулил, и Счастливчик понял, что это признание дается старому псу с большим трудом.

— Я старался, но… страхи меня одолели. Стыдно сказать, я превратился в настоящего труса. А ведь раньше я вообще ничего не боялся! Я был самым сильным псом на нашей улице! Мне достаточно было гавкнуть разок, чтобы все закрывали пасти и поджимали хвосты. А теперь я ночами не сплю, все боюсь… Боюсь, что на нас нападут лисы, что земля вдруг провалится под лапами, что черная туча нас проглотит или стая Альфы прогонит нас прочь… Да что ночи, я ведь и при свете Собаки-Солнца боюсь! Мало ли кто может прятаться за кустами и деревьями? Ты думаешь, что кругом безопасно, а в это время за ближайшим деревом притаился кто-то страшный, он глядит на тебя украдкой, и ждет, когда ты подойдешь ближе! — Бруно содрогнулся всем телом, завыл от ужаса: — Я всего боюсь, Счастливчик! Ты не поверишь — от собственной тени стал шарахаться!

Бруно затравленно поглядел в сторону леса, его била дрожь.

— Наверное, я просто очень хотел оказаться под защитой. Выслужиться. Доказать, что не подведу. Когда Альфа попросил… приказал… у меня и мысли не было отказаться! Знаешь, Счастливчик, в нем есть что-то такое, что заставляет меня лезть из шкуры вон, лишь бы ему угодить! Когда ты ушел, Альфа подозвал меня и сказал, что такой преданный пес как я, не должен прозябать в патрулях, поэтому он повысит меня до охотника! Когда он так сказал, я был счастлив и думал, что теперь все мои мечты исполнились, но потом… — Бруно уныло повесил нос. — Теперь меня грызет чувство вины, — еле слышно признался он. — Как будто какой-то пес поселился у меня в голове и твердит: «Тебя сделали охотником за то, что предал своего друга Счастливчика». Совсем я извелся, Счастливчик! Прошу тебя, прости меня! Ты же знаешь, я не плохой пес, просто я… оказался слабым.

Счастливчик посмотрел на Бруно, его гнев стремительно таял, сменяясь сочувствием.

— Я знаю, — искренне сказал он. — Ты не плохой пес, Бруно!

Бруно поднял на него огромные печальные глаза. Потом робко, неуверенно, ударил хвостом о землю.

— Ты… ты меня простишь?

— Что ж с тобой делать, — вздохнул Счастливчик.

Бруно вскочил на лапы, разинул пасть и радостно запыхтел, вывалив язык. Его хвост взметнулся в воздух, завертелся.

Счастливчик тоже улыбался, но внутри у него поселилась тревога.

«Если даже такие добрые и верные псы, как Бруно, могут в один миг обратиться против своих друзей, то сможем ли мы побороть природу Свирепых щенков?»

— Помочь тебе с охотой? — предложил Счастливчик, взглянув на Бруно.

Тот радостно подпрыгнул.

— Ох, Счастливчик, ты самый благородный пес на свете! — смущенно протявкал он и вдруг с громким щенячьим визгом бросился лизать Счастливчика в нос. — Я думал, ты ни за что не захочешь мне помочь!

— Ты хоть понимаешь, что я теперь Омега? — спросил Счастливчик, с опаской оглядываясь по сторонам. — Омеги, вообще-то, не охотятся.

— Какое мне дело? — отмахнулся Бруно. — Это всего лишь название, оно не означает того, кто ты на самом деле! Уж я-то знаю, какой ты!

Счастливчик хмыкнул. Задрав нос, он хорошенько принюхался. Пахло сырой землей, чистой речной водой, теплыми шкурами собак, отдыхающих на солнышке, и смолистыми стволами сосен. Вот только дичью совсем не пахло.

— Идем! — взмахнул хвостом Счастливчик. — Поищем дальше!

Они отправились в лес.

Вскоре удача улыбнулась охотникам — Счастливчик почуял запах дичи. Он уткнулся носом в землю, перерыл кучу сухой листвы и нашел следы.

Бруно молча семенил за ним.

— Счастливчик, а тебе не кажется, что этот запах… он какой-то странный? — неуверенно спросил он.

Счастливчик снова повел носом, и на этот раз уловил нечто пугающее. Шерсть зашевелилась у него на хребте, встала дыбом.

— Да, это очень странный запах, только я никак не могу понять, чем именно, — пробормотал он, оглядываясь по сторонам. Тени деревьев заметно удлинились, приближался вечер. — Знаешь, Бруно, еда — она и есть еда. Давай-ка поищем ее, пока не стемнело!

Какая-то птица громко прокричала в ветвях, заставив Бруно подскочить от неожиданности.

Счастливчик осторожно пошел дальше в лес, Бруно потопал за ним. Обогнув заросли ежевики, они поднялись на невысокий взгорок, и там Счастливчик сразу почувствовал теплый запах мелкой дичи. Он обернулся на Бруно, тот кивнул — значит, тоже учуял близкую дичь.

Собаки одновременно припали к земле и стали красться вперед. Выбравшись из зарослей плюща, густо обвившего ствол поваленного дерева, охотники снова остановились — запах стал еще сильнее.

«Это птицы… но почему запах доносится с земли, а не с веток? — дернул ухом Счастливчик. — Почему птицы сидят на земле?»