Тьма миров (СИ)

— Вас же с внуком, кажется, уже покормили? — улыбнулась Софья, нажимая пальцами на глаза змея на гербовом щите. — Обжорство — дорога неправедных, ведущая в вечную тьму. Как и другие излишества.

— Кормили? Вона как!.. А я и запамятовала. Совсем безмозглой становлюсь. Старость — не медовый пряник: вкус горчит, да и жуется без охоты.

Глаза змея утопились внутрь щита. Послышался глухой щелчок, и часть стены вместе с камином бесшумно повернулась вокруг своей оси градусов на тридцать, приоткрыв щель в тайный ход, темный и неприветливый.

— Идите. И не забудь о своем обещании, Свочик!.. Вам направо. Шагов через тридцать на стене увидишь треснутый по диагонали блок. Надави на его верхнюю часть, и пред тобой откроется плита в полу, скрывающая лестницу. Она ведет в подземелье замка, а проход прямо только этот этаж охватывает, но он вам не нужен. Ну а внизу сам разберешься. Надеюсь, еще не забыл наш тайный лаз на пустырь за замком?

— Помню, Софьюшка. И не беспокойся ни о чём. Ничего страшного с твоим сынком не случится. Пошли, Гоша.

Каджи, проходя мимо мамы, остановился, только сейчас осознав, что его лишили возможности попрощаться с сестренкой. То, что Ирги не было среди провожающих, оказывается, сильно его расстроило, задев за какую-то болезненную струнку в душе.

— Мам, а почему сестру не разбудили. Я хотел бы с ней тоже попрощаться. Когда еще увидимся с ней?

— Боюсь, Гоша, если бы Ирга тут была, то тебе и прощаться с ней не пришлось бы, — с хитрой улыбкой вздохнула Софья. — Ты сколько на этот момент её желаний должен исполнить?

— Кажется два, — не совсем уверенно произнес юноша, начиная понимать суть дела.

— Вот видишь! Игра — игрой, но своё слово нужно держать. Мы оба хорошо знаем твою сестренку. Тебе пришлось бы или остаться здесь, что невозможно сделать в силу важных причин для твоего отъезда, или взять Иргу с собой в Маград, куда я бы её не отпустила. Безвыходное положение получается, так что пусть лучше досматривает сны. Я потом что-нибудь правдоподобное придумаю, чтобы оправдать твой поспешный отъезд без прощания с ней. Даже если и обидится, то быстро отойдет, немножко поплакав. Ничего страшного. А теперь ступай, Своч уже начинает нервничать. Да хранит вас Единый!..

Каджи печально вздохнул и шагнул в темноту тайного хода, которая через миг стала кромешной, когда стена с камином вернулась на свое законное место. Спустя секунду Батлер щелкнул пальцами, и над его головой возник небольшой шар, разогнавший мрак своим бледно-голубым мерцающим светом. Своч медленно направился по узкому проходу вперед, негромко отсчитывая шаги и разглядывая стены. Гоша пристроился следом за кантилем. А светящийся шарик, точно привязанный, летел над ними, зависнув в полуметре от макушки Батлера. Первые шаги на пути в столицу оказались далеко не торжественными и праздничными. Воздух был пропитан запахом застарелой пыли. А из всех украшений Каджи запомнил лишь густую бахрому паутины, гроздьями свисающую со сводчатого потолка.

Глава 25. Ушастое пополнение

— Есть хочется, — ненавязчиво пожаловалась Айка. — Я бы сейчас могла с легкостью целую сковородку жареной картошки умять в одиночку. Хотя нет, с вами тоже поделилась бы…

— Потерпи еще немного, девочка, — Натока, которую на месте возницы в очередной раз заменила Мерида, дав женщине отдохнуть, приподняла голову с охапки соломы, так и не сомкнув глаз в тряской повозке. — До Великих Грязищ по моим прикидкам осталось уже совсем недолго ехать. А там будет тебе и еда, и нормальный отдых.

— Да уж не помешало бы поскорее до человеческого жилья добраться, а то мой живот тоже начинает такие громогласные рулады исполнять, что мне за его невоспитанную невоздержанность стыдно становится, — тут же откликнулся Анкл, расслабленно привалившийся спиной к заднику повозки и безмятежно жевавший соломинку. — Чего уж и говорить, последний раз вчера отобедали.

Мерида, только день назад с грехом пополам научившаяся более-менее сносно управлять строптивой лошадкой, участия в разговоре не принимала, полностью сосредоточившись на дороге. А она оставляла желать лучшего. Чем ближе беглецы приближались к столице княжества, постепенно спускаясь с холмистой равнины в болотистую низменность, тем местность вокруг всё больше оправдывала данное государству название. И тракт тоже не впечатлял удобством передвижения. Местами на нем попадались то обширные лужи, то разливы полужидкой грязи, в которой они лишь чудом не вязли намертво. Тут уж спасибо лошадке. Она хоть и отличалась своенравным норовом, но оказалась сильной, и главное, — трудолюбивой. Несмотря на то, что колеса порой едва ли не по ступицу погружались в вязкую коричневую жижу, коняга упрямо перла вперед, медленно, но уверенно чавкая копытами по грязи. Благо, таких гиблых мест попалось пока только два, не считая полутора десятков более мелких, а иначе и самая упрямая лошадь рано или поздно взбунтовалась бы, встав как вкопанная прямо посреди мини-болота.