Тьма миров (СИ)

— Да как хочешь, так и называй, — снова с шутливой небрежностью отмахнулся от вопроса маг. — Можешь по имени или нейтрально: учителем, наставником. При посторонних волшебниках не возбраняется упомянуть о моей должности. Дэр — звучит емко и круто! Этот титул у знающих вызывает чувство завистливого восхищения, а значит, повышает и твой статус тоже. Имеешь право и веское основание гордо нос к небу задирать: я, Айка — ученица самого дэра Анкла, того еще хрыча старого! Но хоть он и стар, занудлив, а так же вечно поддатый, может всё-таки запросто меня таким чудесам обучить, до каких вам, крутолобым зазнайкам, и за следующие пятьсот лет самостоятельно не допетрить. Правда, есть один минус — достал он уже меня своими трудновыполнимыми заданиями до самых печенок!

— Наставник, но ты не выглядишь настолько старым, а уж тем более занудливым, чтоб я такое говорила, — смешливо фыркнув в ладошку, удивилась девушка, наивно округлив глаза.

— Выглядеть и быть — это, как говорят в Метафе, заклинанья из двух разных манускриптов. А упоминать «старого хрыча» всуе или что-то подобное — и не вздумай! Одним подзатыльником не отделаешься. Хотя мысленно обзывать точно будешь, когда придет время. У меня еще и не такие безобидные тирады о своем учителе в уме крутились на последних годах обучения, когда задания становились всё труднее и заковыристее, а количество советов и подсказок наоборот катастрофически сокращалось. Дескать, «учись думать в первую очередь своей головой, в которую я не один год основы вдалбливал. Их достаточно для выполнения полученного задания, только включи мозги, разбуди фантазию и не бойся экспериментировать, ведь ничего страшного не случится, даже если тебя неправильно смонтированным заклинанием по стенке моей лаборатории тонким слоем размажет. Просто одним туповатым магом-недоучкой меньше станет, зато остальным несколько десятков лет безопасной жизни гарантированы. Пока еще какой-нибудь ухарь, не желающий толком в магию вникать и головушкой самостоятельно думать, снова в ученики не напросится». До сих пор эти слова учителя вспоминаю, когда сталкиваюсь с доселе неведомой для меня проблемкой в магии. И в первую очередь включаю мозги. Возможно, потому и дожил до тех лет, когда сам себя могу с некоторой гордостью старым пердуном мысленно обозвать.

До Уходвинска они доковыляли неспешным прогулочным шагом лишь ближе к вечеру следующего дня. Городишко неожиданно выпрыгнул навстречу путникам, словно ночной тать из придорожных кустов, стоило только им свернуть на повороте влево, миновав развилку, соединившую их мало исхоженную грунтовку с еще менее утоптанной тропинкой, петляющей промеж зарослей от Уходвинска в направлении горных кряжей на западе. Лес резко оборвался, и дорожка без намека на плавность перехода втиснулась между двух скособоченных домов на городской окраине, мгновенно превратившись в неширокую улочку, но не изменившись сколь-нибудь значительно в лучшую сторону.

Очутившись среди жилищ, маг на минуту остановился, придержав за плечо спутницу, которая намеривалась продолжить уверенное движение вперед и только вперед. Но стоило сперва немного осмотреться, да и дух перевести не помешало бы. Анкл дольше, чем его ученица пожил на свете, а потому привык в незнакомых местах вести себя более осторожно, зная, как зачастую простолюдины любят неожиданные появления чужаков на их законной территории. А уж волшебников они прямо-таки обожают, как и любое другое явление, не шибко понятное их скудным умишкам, вовсе не желающим лишний разок поднапрячься над обдумыванием какой-либо посторонней мысли, если она не сулит им скорой материальной выгоды.