Тьма. Испытание Злом

Дитмар и сам не знал, как надо поступить. Доводы брата казались убедительными: и появление на его жизненном пути силонийца Кальпурция выглядело неслучайным, и волшебные книги людям просто так в руки не даются, и с Тьмой надо было что-то решать — в конце концов, сколько может длиться это безумное ночное противостояние мертвого и живого? И если должен кто-то из смертных свершить великий подвиг, чтобы его остановить, то почему бы этим «кем-то» не оказаться Йоргену? Воин он прекрасный, с этим никто не поспорит. К авантюрным предприятиям, сопряженным с опасностью для жизни, склонен с детства. Кроме того, обладает некоторыми свойствами, весьма полезными в боевой обстановке, но так редко присущими чистокровным людям, что он предпочитает о них помалкивать…

В общем, все бы хорошо, кроме одного. Слишком часто великие подвиги оканчиваются гибелью героя. Одиночный поход в земли Тьмы (Кальпурция Тиилла Дитмар не без основания в расчет не принимал) — это же сущее самоубийство! Так он Йоргену и сказал, понимая прекрасно, что слова эти уже ничего не изменят, решение принято.

— Да ладно, все мы под Небом ходим, — легкомысленно отмахнулся братец. — Меня и здесь могут в любой день на улице загрызть, какая разница? Ты, главное, сам осторожнее будь, к гифтам с хвоста не подходи…

— Ну поучи еще меня, как с гифтами обращаться! — сердито перебил старший брат, чей жизненный опыт придворными забавами отнюдь не ограничивался и боевая выучка была ничуть не хуже, чем у младшего. — Знаешь что, я лучше с вами пойду! Мне так спокойнее будет.

— Эх, вот придумал! — надулся Йорген по старой детской привычке: так всегда бывало, когда ему казалось, будто старший брат ему не доверяет, считает маленьким. — А здесь меня кто заменит, по-твоему? Его величество король Видар ясно сказал: отпустит, если ты примешь командование гарнизоном. Иначе никакой отставки!

— Его величество король Видар — и ясно сказал? — усомнился Дитмар, не опасаясь даже, что его услышат посторонние — разговор происходил в коридоре дворца, и Йорген нарочно подловил брата именно там, справедливо полагая, что на людях он будет тише орать и уж точно не захочет драться.

— Во всяком случае, я понял его именно так, — слукавить Йорген не решился. — Если умеешь объясняться с его величеством — уточни сам. Мне ход его высочайшей мысли постичь в полной мере не дано.

— Боюсь, в этом ты не одинок, — пробормотал старший брат. — Ладно, делай что должно, и будь что будет… И постарайся, во имя Дев Небесных, вести себя благоразумно! Без обычных твоих глупостей…

Что именно он понимал под «глупостями», уточнять пока не станем, может, потом к слову придется. Заметим, однако, что творили они их всякий раз вместе, так что Дитмар знал, о чем говорил.

Но у Йоргена нашлось, чем порадовать родича напоследок!

— Не тревожься, брат. Зачем, по-твоему, я купил себе раба из просвещенной Силонии? Он станет на меня благотворно влиять.

Глава 8, в которой Кальпурций Тиилл жестоко страдает на лошадиной почве, а Йорген фон Раух связывается с неведомым древним колдовством

Скребницей чистил он коня,
А сам ворчал, сердясь не в меру…

А. С. Пушкин

Дорога от королевского дворца до гвардейских казарм была совсем недлинная — площадь пересечь. Но Йорген пошел дальним кружным путем, через жилые кварталы старого города. Захотелось побыть наедине, в последнее время ему это редко удавалось.

Время близилось к закату, но до темноты оставалось еще долго, и погода для северной весны была вполне приличной. Ветер дул без обычной ярости, с ног не валил. Солнце не слепило глаза косыми рыжими лучами, пробившимися через прорехи в клубах жутковатых свинцовых туч, а нежно и ровно просвечивало сквозь сплошную жемчужно-серую пелену. Тепла большого не было, но и промозглого холода тоже — отчего бы не прогуляться?

Это оказалось даже интересно. Он почти забыл, как выглядит город днем. Улицы казались шире и шикарнее, переулки — грязнее и беднее. Самые опасные из подворотен, те, мимо которых обычно проходишь, сжимая рукоять меча, выглядели мирно и скучно, и тянуло из них не свежей кровью и не могильным тленом, а кошачьей мочой, луковой похлебкой и жареным мясом с чесноком.