Тьма близко

– Хорошо, что он ушел, – сказал рыжий, принимаясь за еду, – под его взглядом я бы есть не смог. Когда этот человек улыбается, у меня такое чувство, будто он вот-вот укусит.

– Готова спорить, ничьи взгляды не способны остановить тебя за столом, – возразила Элис.

– Не способны, – согласился Килгрик с набитым ртом, – но улыбка у него очень злобная. А что за монету ты ему дала? Это условный знак?

– Здорово! Как ты догадался? – притворно удивилась Охотница. – Видишь ли, здесь такой обычай: у кого не найдется условного знака, того хозяин зажарит и подаст к столу на следующий день. Вот у этого, например, условного знака не было.

– У кого?

Элис указала на миску с остатками жаркого. Ей нравилось подкалывать оруженосца – тот не обижался и частенько находил остроумный ответ. Игра забавляла обоих, но сейчас Килгрик слишком устал и проголодался, поэтому молча продолжал есть. Хозяин возвратился, сказал, что с лошадьми все в порядке, они устроены и получили свой овес. Потом попросил разрешения присесть за стол почтенных постояльцев. Манеры его были отменно вежливыми, но в поведении хозяина неизменно присутствовало что-то хищное и враждебное.

Получив позволение, он присел за стол и назвал свое имя:

– Гайвен, с позволения вашей милости. Можете располагать мною, как пожелаете нужным. Я верно служу господину Гильмерту и рад помочь его посланнику. Вам нужна лошадь пропавшего пажа, как я понимаю?

Элис кивнула.

– В Толгоре несколько барышников, и самый известный из них – Махрин. Видите ли, через наш город проходит одна из торговых дорог. Дальше на северо-восток, – Гайвен махнул рукой, – имперская граница, там домашний скот дороже, чем в Адноре, но здесь путь идет через горы, травы мало. Поэтому стада водят по другому тракту, а здесь только лошадей.

– То есть торговля лошадьми здесь оживленная?

– Вроде того, здесь скупают коней со всей округи, собирают табуны и переправляют в Империю. Беда только с дорогами, поэтому город не богатеет. Однако Махрин – крупный торговец, цену себе знает, поэтому давить на него будет непросто.

– А зачем на него давить? – спросил Килгрик, обгладывая кость.

– Он может запросто отказать королевским слугам в помощи, – объявил Гайвен. – Торгует с Империей, всегда одной ногой там, по другую сторону границы… Послушайтесь моего совета, госпожа, если заупрямится, скажите ему так…

Элис выслушала хозяина, Килгрик доглодал последнюю кость и с печальным вздохом отодвинул миску… пора было располагаться на ночлег, и Гайвен повел гостей на второй этаж, где находились жилые помещения. Когда он показал комнаты и вручил гостям ключи, Элис вспомнила:

– Да, а что это за история с селифом? У вас здесь нашли дохлую тварь Тьмы. И еще кто-то погиб, кажется?

Гайвен снова выдал свою хищную улыбку.

– Я предполагаю, его светлость Гильмерт посоветовал госпоже Охотнице не слишком усердствовать в истории с селифом. Тварь мертва, и это самое лучшее окончание таких историй, верно?

– И все же?

– Дельце случилось в лесу, а что я могу знать о лесных тайнах? – пожал плечами хозяин. – Я же не джески, я сижу здесь, в городе, по лесу не шастаю. Поспрашивайте местных, из деревни, они вам наплетут небылиц о всяких чудищах. Но я бы не стал доверять их россказням. Темные люди, дикие.

* * *

Утром дождя не было, и Элис собралась нанести визит торговцу Махрину. Она вышла из ворот постоялого двора и оглянулась – фонарь не горел, и при дневном свете обтянутый серебристо-голубой шкурой барабан смотрелся странно. Охотница пошлепала, обходя лужи, по улице, раскисшей после дождя. Прохожих было мало, все, как и Элис, обходили лужи и поглядывали на серое небо – не польет ли снова. Впрочем, девушка со здоровенным мечом в потертых ножнах тоже привлекала внимание, но на небо глядели чаще.

Заведение Махрина располагалось ближе к городским воротам; это было обширное подворье, обнесенное оградой. Над воротами торчали вырезанные из дерева лошадиные головы, а дом, возвышающийся над гребнем забора, выглядел богато. В общем, солидное подворье. Ворота были распахнуты, и Элис вошла. Во дворе было людей побольше, чем встречных по дороге сюда: сновали слуги, в стойлах ржали лошади, возчики разгружали телегу. Несколько богато одетых мужчин переговаривались в дальнем углу, обсуждали привязанных у коновязи жеребцов. Среди них выделялся грузный пожилой торговец, в котором Элис по описанию сразу узнала Махрина. Красный и надутый, он точно соответствовал образу, который сложился у девушки из рассказа владельца постоялого двора.

Охотница в черном и темно-коричневом, при мече, сразу привлекла общее внимание. Торговцы смолкли и уставились на Элис. Махрин выступил навстречу и кивнул, как ровне. Элис знала, что он должен кланяться, поэтому не стала кивать в ответ, а только выше задрала подбородок. «Здесь, у границы совсем другие порядки, – подумала она, – не те, что в королевском замке».

– Я королевская Охотница, – заговорила она. – У вас здесь тварь Тьмы появилась, я приехала разбираться. Для разъездов мне понадобится лошадь, хочу купить у тебя, почтенный.