Тьма

– Ад и вправду просачивается в наш мир, – заметил Костоправ, окидывая взглядом унылые развалины – все, что осталось от не обнесенного стенами Кьяулуна. На ошеломляющее величие сооружения, высившегося за пределами города, он не обращал внимания.

В отличие от меня.

– Мы подобрались слишком близко, командир. Госпожи, чтобы прикрыть нас, с нами нет.

Его, похоже, это ничуть не тревожило. Кажется, он вообще обратил внимание на Вершину один-единственный раз – бросил на цитадель взгляд и обронил:

– Что, сукин сын, ты так и не успел достроить свою конуру?

С точки зрения обычного человека твердыня представлялась величественной и несокрушимой. Вздымающиеся стены были сложены преимущественно из белесого камня, местами перемежавшегося цветными блоками. Кое-где виднелись выложенные серебром, медью и золотом магические письмена.

Много ли сил собрал Длиннотень для обороны своего оплота, с тех пор как я последний раз посещал это место, блуждая с духом? Да так ли уж это важно? Какая армия осмелится штурмовать эти несокрушимые стены, когда с них будут сброшены строительные леса?

Леса большей частью пока оставались на месте.

– Может, ты и прав, – пробормотал Костоправ. – Стоит ли мне подтирать им носы, чтобы они сообразили, что я здесь.

Он слегка повернулся и бросил взгляд мимо Вершины, на высившийся вдали склон.

– А там ты когда-нибудь бывал?

Я огляделся. Поблизости не было никого, даже ворон.

– Нет, я могу преодолеть примерно половину пути между Вершиной и одним местом на дороге.., похоже, там находится то, что они именуют Вратами Теней. На дороге ничего интересного нет. А дальше Копченый идти не хочет.

– А у меня на сей раз здорово получилось. Ладно, давай убираться отсюда.

Мы отошли и стали лагерем севернее Кьяулуна. Солдаты чувствовали себя там не слишком уютно. Никому не хотелось обустраиваться в такой близости от оплота последнего и самого сумасбродного из Хозяев Теней.

В этом я готов был с ними согласиться.

– Может, ты и тут прав, – проворчал Костоправ. – Я чувствовал бы себя уверенней, находись Копченый поблизости и имей ты возможность произвести разведку. – Потом он ухмыльнулся и добавил:

– Но все-таки я верю, что, несмотря на отсутствие Госпожи, у нас есть ангел-хранитель.

– Что?.. Кто?..

– Ловец. Она крутится без толку, ровно белка в колесе, но ее действия можно предвидеть. Тебе удавалось подобраться к ней близко?

В том, что я пытался, он, похоже, не сомневался.

– По существу – нет. Копченый к ней не идет.

– Вспомни о том, как ей хочется использовать меня, чтобы сквитаться с Госпожой за то, что ей не удавалось сделать это раньше. И пойми, что с этой целью она – хочет, не хочет – вынуждена обо мне заботиться.

– Ни хрена!..

И как до меня, тупицы дерьмового, раньше не дошло. Мне даже в голову не приходило, что он может использовать Ловца!

– Ты и вправду хочешь поставить все на нее?

– О черт, конечно же нет. Но она вполне могла бы – по неким своим резонам – заняться и здешними делами.

– Так ведь у нее и с Длиннотенью старые счеты.

– Это точно, – ухмыльнулся он, явно довольный тем, как разворачиваются события.

А вот я беспокоился насчет Душелова. Она не стремилась быть на виду, но при этом всегда числила себя среди главных игроков. И от нее всегда можно было ждать самой неожиданной выходки.

Сумел ли учесть все это Костоправ? Является ли все это частью его плана? Сам-то он – в этом я был уверен – думал именно так. А вот я – нет. Потому как располагал твердыми, как камень, доказательствами обратного. Он, например, никоим образом не мог предвидеть, что у меня начнутся те же кошмары, что и у Госпожи, хотя – тут уж сомнений нет – продолжения ее кошмаров он ожидал.

Что же до моих, то здесь, вблизи от Кьяулуна, они усилились и участились. Я и прикорнуть не мог без того, чтобы не оказаться в пещере замороженных старцев. А нет – так на равнине костей и трупов. Порою я соскальзывал в мир мифов – или того, что казалось мне таковым. То было огромное тусклое пространство, на котором боги и демоны сходились в грандиозной битве, причем самым свирепым было сверкающее черное чудовище, чья поступь сотрясала землю, чьи когти терзали и рвали, чьи клыки… Но уж в гнусном местечке с мерзопакостными стариками я оказывался всякий раз. Решительно всякий. Там было гадко до крайности, но тем не менее это место обладало какой-то притягательностью. Каждый раз, блуждая в холодных тенях, среди старческих лиц я непременно встречал знакомое.

Мне казалось, будто я совладал с этим. Отчасти так оно и было. Но я не подумал о том, что Кина возьмет на себя труд использовать столь утонченное коварство, имея дело с такой тусклой свечкой, как я. Недооценил тот факт, что Кина – богиня Обманников. И забыл о предупреждении Госпожи: не все то Кина, что ею кажется.

Запах мертвечины становился не таким уж гнусным, да и сами места, куда меня заносило, начинали казаться безопасными и чуть ли не уютными. У меня появилось чувство, что именно из-за этого ощущения комфорта Старик и затащил меня сюда раньше всех прочих. Чтоб служба медом не казалась.