Тьма

Где ты гнев потерял? Ты был лев для телят, теперь это не для тебя!

Кем ты стал?

Тут на деньги деляг! И зачем тебе лям? На деле ты Бедный фигляр!

Кем ты стал?»

– Ненавижу! – кричал нам в спину Блинов. – Всех вас ненавижу! Вон из моего дома!

Мы снова шли по дорожке через заснеженный сад.

– Скажи мне только одно, – обратился я к Арсению. – Зачем? Зачем все это? – и я большим пальцем указал на терем за спиной.

– Потому что я, доктор, благородный человек! – гордо ответил он. – Да-да! Когда Блинов нанес мне оскорбление… как Дантес Пушкину… я мог бы вызвать его на дуэль и убить. Из любого оружия. Хоть врукопашную! Но я не стал этого делать ввиду врожденного моего благородства. Наши силы неравны. Это было бы нечестно, несправедливо с моей стороны. Поэтому, чтобы получить сатисфакцию, я дрался с ним его же оружием! И победил!

Я от изумления выронил перчатки на снег.

Вторник, 11:30

Мы только отъехали от терема Блинова и даже «Роллинги» не успели допеть «Satisfaction», как мы чуть не врезались в джип, который перегородил нам дорогу. Из него выскочил встревоженный Толич и бросился к нам.

– Беда! – открыл он дверь с моей стороны. – Дохтур, выручай! Ребят моих потрепали! В машине они! Глянь, а? А то фершел еще не вернулся! С меня, понятное дело, причитается! Живодер, гад, наехал… Филиал мой теперь под егонными бойцами…

Строганов ринулся впереди меня, расспрашивая подробности ночного налета. Оказывается, на тот самый склад, который у военной части, было совершено нападение. Уже знакомые нам работники Толича полулежали на заднем сиденье. Их здорово побили. Судя по характеру травм – дубинками.

– Вы же вооружены были? – удивился Арсений.

– Они внезапно напали, с заднего двора подошли, уроды! – морщась от боли, рассказывал раненый. – По-тихому дверь черного хода открыли…

– А вы дрыхли! – вставил Толич.

– Ну да… – горестно добавил второй пострадавший.

Словом, Ганнибал разбил римскую армию.

Осмотрев бедолаг, я убедился, что травмы были не смертельные, но существенные: сломанный нос, одна рваная рана, пара сотрясений и многочисленные ушибы.

– Лучше бы в больницу, тут шить нужно, – резюмировал я.

– Понял, – кивнул Толич, садясь за руль. – Этих отвезу в больницу, а других соберу, и ночью отожмем склад обратно.

– А ты Руслану будешь сообщать? – поинтересовался Арсений у Толича.

– Не, – покачал тот головой. – И вы пока не балакайте! Как свое добро верну, так сам Руслану расскажу. Ну, чтоб по понятиям…

* * *

Мы сидели с Арсением в его машине неподалеку от отеля. Это, по словам моего приятеля, была засада.

– У тебя в голове засада! – в сердцах сказал я ему. – Ты просто сбрендил!

А дело было вот в чем. Нам позвонила Яна и сообщила, что она ждет Седых. Он позвонил ей и пригласил покататься на машине!

– Сработало! – радостно заорал Арсений. – Ты говори ему уверенно! – учил он ее. – Тебе точно известно, что это он убил Настю! И Полину тоже. И только одно тебе непонятно – зачем? Он, разумеется, повезет тебя в лес и там… Да! Будь начеку! Куби шиме…

Затем разговор шел, по-видимому, на японском и закончился словами: «Саёнара, сэмпай!»

Я не успел высказать свое возмущение, поскольку Арсений снова стал говорить по телефону. Следующим собеседником этого безбашенного детектива был Руслан. На разговор с ним Строганов затратил больше времени, чем на Яну, но все же убедил полицейского помочь ему. То есть ждать джип Седых на въезде на лесную дорогу со стороны клуба.

Наконец Строганов закончил разговор, и я, воспользовавшись паузой, стал упрекать его:

– Арсений! Ты что же творишь? Когда ты рискуешь своей жизнью, это плохо! Но ты поступаешь еще хуже, подставляя других. Это хорошо, что с Аглаей все обошлось! Но сейчас ты Яну подвергаешь реальной опасности! Если, по-твоему, Седых маньяк, то пусть его Руслан и арестует… Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? – заорал я.

– Да! – радостно отозвался он. – Слышу. Про Седых. Кстати, он тоже пахнет неприятно, несмотря на литры вылитой на себя туалетной воды. А вот смотри что я нашел! – Он включил какую-то музыкальную композицию. – «Misirlou» в исполнении «Черноглазого горошка»! Как тебе?

– Я тебя сейчас ударю! – предупредил я этого меломана.

– Если мы будем драться, то можем пропустить Седых! – возразил он. – И, таким образом, подвергнем девушку смертельной опасности.

Я досчитал до десяти.

– Почему же он согласился, если он преступник? – спросил я у Строганова. – У него наверняка развито чутье, и он постарался бы избежать подозрительной встречи.

– Доктор, кто откажется от встречи с такой красоткой? – усмехнулся Арсений, дергая головой в такт музыке. – Ты, разве что, – добавил он. – О, а вот и Гриша!

Строганов выглядел так, словно это он собирался на свидание, – возбужденным и в предвкушении блаженства.

– Черт! Звони скорее Руслану! – напомнил я ему. – А вдруг он…