ТКС-2 (СИ)

— Разумеется, — ещё надменнее отвечал он. — Ну, хватит баловства. Надеюсь, ты насладилась всеобщим вниманием, но с этого момента будешь танцевать только со мной.

— С радостью, — согласилась я. Потом взглянула поверх его плеча и увидала, что толпа за спиной Кайлеана переместилась, образовав прямой просвет. На том конце просвета у колонны стоял магистр Мерлин и смотрел прямо на меня. Он приподнял бокал в знак приветствия, моё сердце ёкнуло, я пролепетала:

— Погоди… Я… я сейчас…

Кайлеан обернулся.

Я опередила его на секунду, быстро пробормотав:

— Не ходи за мной. Скоро вернусь. — И спешно отошла, чтоб избежать препирательств.

…Кайлеан сверлил мою спину мрачным взглядом, а магистр поджидал с таким видом, будто у нас определённо назначено свидание. Когда я подошла, Мерлин выхватил из воздуха бокал шампанского и протянул со словами:

— Рад видеть вас, Данимира Андреевна.

Я поблагодарила в некотором замешательстве — в голове уже немножко шумело, а разговор предстоял непростой. В то же время отказываться было неудобно — вдруг Мерлин, которому придётся пить в одиночестве, подумает, что я его не уважаю. Бокал я приняла, но решила пригубить из него чисто символически.

— Тоже рада видеть вас, магистр, — я широко улыбнулась, надеясь, что именно такую улыбку называют «ослепительной». — Тем более, мы встретились по такому прекрасному поводу — бал в честь благополучного возвращения домой вашего воспитанника.

Сегодня магистр был облачён во фрачную пару, но не перестал походить на знаменитого поэта. Только в нашу первую встречу домашний вид Мерлина навевал мысль о том, что не стоит выходить из комнаты, а теперь он будто бы приготовился получать Нобелевскую премию.

— Поговаривают, это событие не могло бы состояться без вашей помощи. — Голубые глаза за стёклами очков прищурились.

— Пустое, дорогой магистр, — с интонациями светской львицы произнесла я. — Его Высочество справился с выпавшими на его долю испытаниями с честью и самостоятельно. Не сомневаюсь, ваши уроки стали в том неоценимым подспорьем.

Магистр неопределённо хмыкнул.

— Ну да, ну да… Кайл — способный мальчуган…

Наступило молчание, плавно перерастающее в неловкое молчание. Надо было приступать к делу, но я не знала с чего начать.

Я откашлялась.

— Чудесная погода стоит. Хорошо, что дождя нет… Э-э-э… Ну, в смысле, зал без крыши… и всё такое…

— Как же без крыши… никак нельзя без крыши… А погода… да, чудесная…

— А у нас тоже на праздники облака разгоняют…

— Неужели? С помощью магии? — Мерлин был серьёзен, но казалось, светская беседа о погоде его забавляет.

— С помощью химии. С самолёта что-то сеют… кажется…

Как же я не любила просить у незнакомцев! Как там у классика? «Сами предложат и сами всё дадут»? Если бы. Тут скорее подходила другая фраза, не менее знаменитая — «никто не даст нам избавленья»… и что-то там про «своею собственной рукой»… Мозолистой рукой… или не мозолистой, нормальной рукой?..

— О чём задумались, Данимира Андреевна?

Я решилась и выпалила:

— О жизни, дорогой магистр! Неловко обращаться с просьбой в такой праздничной обстановке… вам, наверное, развлекаться хочется, а я тут со своими проблемами… но по некоторым причинам прошу уделить мне внимание именно сейчас. Мне нужна консультация по одному жизненно важному вопросу.

Магистр удивился.

— Вы хотите поговорить со мной о жизни? А не боитесь, Данимира Андреевна, что у нас могут оказаться разные представления об этом предмете?

— Ничего, я буду иметь это в виду.

— Что ж… Излагайте.

— Вначале… могу ли я рассчитывать, что этот разговор останется между нами?

— Безусловно.

— Э-э-э… я имею в виду — совсем между нами… — Приблизив губы к его уху я многозначительно пробормотала: — Кругом полным-полно способных мальчуганов.

Всё-таки Мерлин действительно был великим волшебником. Он не щёлкал пальцами и вообще обошёлся без пассов и прочих телодвижений. Но действительность вокруг начала меняться. Исчез бальный зал, исчезли аркады и звёздные водовороты. Я очутилась на вершине пологого холма, вокруг простирались пасторальные поля, вдали паслись белые овечки. Полуденное небо было невинно-голубым, солнышко мягко пригревало и веял лёгкий ветерок. Колонна, возле которой мы стояли, преобразилась в огромное дерево со светлой, седого оттенка корой. Судя по листьям, это был ясень, очень старый ясень. Между толстыми корнями струился ручей, в листве промелькнул и исчез какой-то рыжий зверёк. Наверное, белка.

Где-то за горизонтом прокатились глухие раскаты грома… а может, это было чьё-то гневное рычание… Кого-то лишили информации.

Сам Мерлин, кстати, тоже исчез. Вместо него появился огромный змей толщиною в три бревна, свившийся кольцом вокруг ясеня.

Я почувствовала настоятельную необходимость прислониться к дереву.

Кора была гладкая, шелковистая.

Текучим движением змей переместился и массивная треугольная голова появилась прямо передо мной.