ТКС-2 (СИ)

— Как известно, на следующей неделе состоится королевский бал, — продолжила я хождение туда-сюда. — Это мой первый королевский бал, я должна подготовиться, изучить методические пособия, справочную литературу и научные труды на эту тему, — величавым жестом я указала на журналы. — Попрошу мне не мешать. Если хочется флиртовать, отправляйтесь за поворот и воркуйте там на здоровье. Но будьте начеку, помните — Лем здесь на нелегальном положении. Чуть что — сразу в шкаф!

— Флиртовать? С кем, с ним? С этим тощим верзилой? Ха! — Дрю взмыла вверх и изобразила какие-то замысловатые воздушные фигуры.

— Флиртовать? С этой колючкой, с этой занозой? — Лемуэль Пэн вплёл в фигуры Дрю свои, не менее сложные.

Они ныряли в воздухе как разыгравшиеся дельфины, и так, похохатывая и переплетая свои траектории, успешно продвигались к повороту. Вскоре парочка скрылась из виду.

— Луи, мне кажется, это начало прекрасной дружбы, — прокомментировала я их уход легендарной фразой и взялась за журналы.

…Картинки были какие-то мутноватые и расплывчатые. Для издания, напечатанного на бумаге отличного качества, это было несколько странно. Мне очень хотелось разглядеть знаменитый наряд леди Мармарис цвета «мардоре», но подробности непонятным образом ускользали из виду. Я сидела и озадаченно разглядывала удлинённое красно-коричневое пятно, но тут из-за поворота появилась Дрю. Она подлетела и скороговоркой выпалила:

— Вы, небось, не знаете, там надо страницу потереть, это только для магов журнал. Трите! — и улетела обратно.

Легко сказать… С точки зрения Дрю, достаточно было природной одарённости, чтобы заставить работать магический предмет, но я-то знала, что не так всё просто. Кайлеану следовало бы объяснить мне, как пользоваться местной прессой, но ему, видимо, просто не пришло в голову, что такая проблема существует. Вообще, сквозь его внешнюю уверенность постоянно проступало напряжение, и мне казалось, что таинственные дела, которые постоянно его занимали, не такие уж весёлые. Где уж упомнить такую мелочь.

Я провела пальцами по странице.

Всё осталось без изменений, но в подушечках пальцев началось характерное покалывание — бумага действительно была пропитана магией. Интуитивно я применила заклинание, которое использовала для усиления красок старых выцветших иллюстраций, затем прибавила заклинание трёхмерной проекции и принялась вытягивать изображение из журнала. Обычно я так поступала, когда надо было поменять буквы местами, чтобы открылся истинный текст, метод показался мне подходящим.

Вначале ничего не происходило, затем изображение приобрело резкость, но задёргалось, будто леди Мармарис овладела пляска Святого Вита.

Зрелище было тревожное, я закусила губу, заподозрив, что испортила чужую вещь. Страница, с которой я наобум произвела манипуляции, начала набухать, наливаться светом и выгибаться в полусферу наподобие мыльного пузыря. Вид был такой, будто сейчас всё взорвётся.

Оцепенев, я не решалась что-либо предпринять.

Но тут пузырь лопнул, радужный сноп света вырвался на свободу и передо мной возникла голограмма — черноволосая красавица с надменной улыбкой смотрела куда-то вдаль, красновато-коричневая полупрозрачная ткань отливала золотыми узорами и казалась такой реальной, что её хотелось потрогать рукой.

Я выдохнула с облегчением. Метод сработал, хотя к нужному результату я пришла явно кривым путём. Одно только причиняло неудобство — масштаб оказался один к одному, фигура была великовата. Сидя в кресле, я упиралась взглядом в проглядывающие сквозь ткань коленки леди Мармарис. Как уменьшить масштаб я не знала, экспериментировать дальше поостереглась. Пришлось подниматься каждый раз, когда надо было разглядеть изображение.

Не считая беготни вокруг объёмных иллюстраций, изучение светских хроник Эрмитании оказалось занятием чрезвычайно увлекательным. Жизнь на балах кипела, хроники поражали обилием коллизий. Взять хотя бы историю с подтыканием одеялок — главный скандал осеннего бала позапрошлого года.

Дело было так. Группа первокурсниц-провинциалок, обучающихся в столичной Магической Академии, прилюдно бросилась к ногам короля Георгиана. Они жаловались на своего нового ректора, принца Химериана. Адептки утверждали, что принц злостно пренебрегает должностными обязанностями. При разбирательстве, случившемся прямо на балу, выяснилось следующее. По традиции, сложившейся с незапамятных времён, ректор Магической Академии обязан весь первый семестр заходить в общежитие и подтыкать на ночь одеялко каждому первокурснику. Заняться ректору особенно нечем, а юные существа, разлучённые с семьёй и вырванные из привычной среды, для успешной адаптации нуждаются в дружеском участии.

Надо отметить, что первокурсники мужского пола категорически отказывались считать себя юными, разлучёнными и вырванными, и сразу же открещивались от подобной привилегии. При прежнем ректоре — почтенном столетнем старце — и в женской половине общежития желающих воспользоваться утешением уже не находилось.

О традиции не вспоминали, однако она не умерла, а просто находилась в глубоком анабиозе.