Тюрьмой Варяга не сломить

Но менты беспристрастно проводили обыск. Посреди комнаты валялись выброшенные из шкафов вещи, дорогой ковер был бесстыдно задран, как подол девичьего платья. Паркетный пол в некоторых местах чернел прогалинами.

— Есть! — раздался крик уполномоченного из кухни, откуда уже давно доносился грохот кастрюль и звон тонкой фарфоровой посуды, которую Граф всегда сам себе покупал — он был большим ценителем и собирателем уникальных исторических образцов. На пороге гостиной появился уполномоченный — мордастый, с болезненно красными глазами и неожиданно маленьким носом-кнопкой.

— Вот, — отдуваясь, сказал он и протянул следователю пластиковый пакет с пистолетом. — «Беретта».

Было видно, как плохо он умеет врать. Глазки его бегали, стараясь не сталкиваться взглядом с хозяином квартиры.

— «Беретта», говоришь, — многозначительно протянул следователь, с деланым интересом разглядывая оружие и переводя испытывающий взгляд на Графа. — Ну-ну! Так будем сознаваться, или нам продолжать обыск?

Граф равнодушно пожал плечами:

— Грязная работа, начальник, — лениво сказал он. — А пальчики где возьмешь?

— Пальчики? — оживился следователь. — Пальчики не проблема, да-а-рагой. У вас, подследственный, во-он сколько перчаток. — Он махнул в сторону груды одежды, валяющейся кучей посреди гостиной.

В этот момент зазвонил телефон. Граф сделал быстрое движение к аппарату, но тотчас двое милиционеров подскочили к нему и скрутили за спиной руки. Законный брезгливо поморщился. Следователь подошел и испытующе поглядел ему в лицо.

— Даже не думай, — сказал Граф, и в голосе его впервые прозвучала угроза.

Старший группы, кивнув, подошел к аппарату и снял трубку.

— Алло, — лениво сказал он, подражая манере Графа.

— Это я, — сказал в трубке голос, и лицо оперативника напряглось. — Я в Москве. — Голос внезапно смолк, будто почувствовав неладное, потом спросил: — А кто у телефона?

Возникла небольшая пауза. По лицу следователя было видно, что он лихорадочно пытался сообразить, что сказать. Потом решился:

— Охрана говорит. Его сейчас нет. Что ему передать? Кто звонил, с кем я говорю?

Но невидимый абонент, видимо, заподозрив что-то неладное, тут же дал отбой. А оперативник, аккуратно положив трубку рядом с телефоном, крикнул мордастому:

— Быстро к соседям! Позвони в отделение и скажи дежурному, чтобы проследили, откуда поступил звонок! А потом позвони вот по этому номеру и передай информацию, там ребята ждут с нетерпением, чтобы заняться делом.

Он протянул карточку с номером. Мордастый исчез, будто его ветром сдуло.

Следователь с нескрываемым удовольствием посмотрел на Графа, глаза которого опасно сузились, и сочувственно сообщил, впервые назвав его воровским погонялом:

— Крышка вам всем, мой дорогой Граф. Теперь мы вас всех достанем, твари!

* * *

Проснувшись, Вика набросила халатик и прошлепала босиком в гостиную, потом на кухню, пока не догадалась наконец заглянуть в ванную. Владислав лежал в воде, держа в руках телефонную трубку.

— Привет, — Вика помахала ему рукой.

Не отвечая, он как-то странно посмотрел на нее.

— Что-нибудь не так? — насторожилась она.

Он промолчал. Поднялся из ванной и, включая душ, сказал:

— Сейчас приду, Викуся.

— Я сварю кофе? — спросила она и, не дожидаясь ответа, вышла из ванной.

На кухне она включила электрочайник, взяла джезву, насыпала туда три ложки кофе, сахару и, подумав, бросила щепотку соли — она знала, что Владислав любит покрепче. Притопывая ногой, женщина стояла перед закипающим чайником.

«Наверное, он сейчас уйдет, — думала она. — А может, его к Лизе отправить, туда, в Конаково, где она с няней сидит? Там он наверняка сможет отдышаться… Хотя вряд ли он будет отсиживаться. Сейчас побежит порядки в своей империи наводить».

Вероника улыбнулась. Чайник вскипел, щелкнув автоматическим выключателем. Вика налила кипяток в кофе и, чиркнув спичкой, зажгла газ.

«Все равно надо ему предложить — вдруг coгласится?.. И я бы с ним поехала…»

В дверь позвонили. Вика удивленно посмотрела на часы, висевшие на стене, пожала плечами и пошла открывать.