Титулярный советник

Я внимательно прислушивался к разговору. Да уж, этот мир, конечно, очень отличается от привычного мне, но кое-какие вещи не меняются. Похоже, начальника местной полицейской управы просто купили, чтобы он закрывал глаза на шалости в край охреневшего малолетнего ублюдка. Обычное дело в моём прежнем мире. Другое дело, что в этот раз «замазать» дело не удалось, тот охамевший мажор Ипатьев сам чуть не отправился на тот свет, знать бы ещё, каким образом. Такой скандал не замнёшь, а слухи, как известно, быстрее скорости света. Я-то уж точно ничего не делал, я до этого мажорчика даже пальцем не дотрагивался. Сто процентов, что его подельники, которых я немного помял в «дилижансе», сейчас поют соловьями о том, что это я напал первым, а они только бедные и несчастные жертвы. И потайные кинжалы, что в тростях носили – это просто для защиты. Ещё и побои предъявят, физиономии я им начистил от души. Ну ещё бы, с такой «крышей», как этот Ипатьев, можно ничего не опасаться. Только вот с этим «следаком» из неведомой тайной канцелярии они просчитались. Мужик, похоже, упёртый, и для него закон не пустое слово.

– Так что вы можете сказать в своё оправдание, милейший? – нескладный наконец перестал нависать надо белым, как стенка, приставом, отодвинул от стены стул для посетителей и уселся на него, по-хозяйски закинув длинные ноги на стол.

– Я… Я искуплю. Прошу вас. Умоляю! У меня же дети! – начальник местного райотдела поднялся на трясущиеся ноги. Да чего он так трясётся-то? Я поморщился. Ну уволят его с должности, делов-то… В моём мире бывшие высокие чины из милиции, прокуратуры, судов, пойманные на горячем, мгновенно становились бизнесменами, или того круче – шли в депутаты. Сажали уж совсем попутавших берега, вернее, просто вовремя не поделившихся с кем надо.

– А вы что думаете, Андрей Анатольевич? – внезапно обратился ко мне нескладный. Он шевельнул пальцем, и моё служебное удостоверение само собой возникло у него в руке. – Здесь написано, что вы старший лейтенант полиции. Странное звание. Вы служивый? Военная полиция? Не слышал о таком ведомстве. Впрочем, мы отвлеклись, с вами мы разберёмся немного позже. Так что думаете? Василий Кузьмич – человек заслуженный, с османами воевал, высокими государственными наградами отмечен. И тут такой прокол по службе. Я понимаю, что в сложившейся ситуации вы лицо заинтересованное, но, тем не менее, мне интересны ваши соображения.

– Закон есть закон, ваше сиятельство. Не мне его обсуждать. А закон, как меня учили, должен быть один для всех, невзирая на должности и звания.

– Золотые слова, дражайший Андрей Анатольевич, – кивнул странный чиновник тайной канцелярии с не менее странным именем Игнациус Лайола. – Что ж, как говорили древние латиняне, периат мундус ет фиат юститиа. Правосудие должно свершиться, хотя бы погиб мир. И дура лекс, сед лекс.

– Закон суров, но это закон, – прошептал я. Скованные за спиной руки затекли, я их почти не чувствовал. Но что-то мне подсказывало, что допрос на этом не закончится.

– О, вы знаете латынь? – удивлённо поднял брови нескладный. – Весьма похвально. Ну что ж, не будем откладывать неизбежное. Закон должен быть исполнен.

Черномундирный поднялся на ноги.

– Именем его императорского величества Александра Седьмого, провозглашаю приговор. За неисполнение своих служебных обязанностей, преступный сговор, взяточничество и неоднократное покрытие преступлений, участковый пристав Боголюбов Василий Кузьмич приговаривается к смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Высшая мера приводится в исполнение немедленно.

Нескладный медленно снял чёрные очки, и я с ужасом увидел его глаза. Один глаз был мёртвый, белый, будто бельмом затянутый. Бровь и верхнее веко пересекал вертикальный шрам. А вот второй – с ярко-красной, светящейся каймой-радужкой вокруг зрачка, которая становилась ярче с каждым мгновением. Это что ещё за нахрен?

– Пощады, молю! – пристав рухнул на колени. – Демоны разум смутили!

– Вот им всё и расскажете. Прощайте, милейший пристав.

Через пространство кабинета пронеслась прозрачная тень, и пристав вспыхнул ярко-белым пламенем. Холодным пламенем. Этот факт мозг запротоколировал автоматически, несмотря на всю экстраординарность происходящего. От факела, в который обратился начальник охранки, тянуло не жаром, а холодом. Он даже не успел крикнуть. Раздался негромкий хлопок и пристав исчез, оставив от себя лишь горстку серого пепла на паркетном полу. Неведомый белый огонь обратил его в прах в одно мгновение.

Я сидел ни жив, ни мёртв. То, что я увидел, было нереальным, невероятным! Это просто не укладывалось в голове! Этот хмырь из тайной канцелярии его что, взглядом убил? Да как такое вообще возможно?! Если до этого я воспринимал всё происходящее со мной сквозь некую призму, не до конца принимая окружающую реальность, то теперь… Пепел, оставшийся от минуту назад ещё живого человека, легчайшими хлопьями летал по кабинету, оседал на пол, стол с разложенными на нём «уликами», на лежащего на полу бессознательного конвоира…