Титан

– Меня просто стошнит, – засмеялась Габи. – Как раз сейчас я надкусила одну. Внутри у нее плотное желе, похожее на мед с мятным привкусом. Она растворилась у меня во рту… ее не стало. Шкурка не такая сладкая, но я ее съем. Она может быть питательна.

«Может быть», – подумала Сирокко. Она была довольна, что Габи так детально описала свои вкусовые ощущения, но она знала, зачем это сделано. Так обращались с бомбой со снятым взрывателем. Один стоит в стороне, пока другой по радио объясняет все свои операции. Если бомба взорвется, то оставшийся в живых приобретет некоторый опыт для следующего раза.

Когда они решили, что прошло достаточно времени без каких-либо последствий, Габи принялась есть ягоды. Вскоре Сирокко тоже нашла их. Они были почти такие же вкусные, как и впервые попробованная здесь вода.

– Габи, я валюсь с ног от усталости. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как мы проснулись?

Ответа не последовало, и немного погодя Сирокко опять обратилась к Габи.

– Хм! О, привет! Как я здесь очутилась? – голос звучал так, будто Габи слегка захмелела.

Сирокко нахмурилась.

– Габи, где ты? Что случилось?

– Я на минутку присела, чтобы ноги отдохнули. Я должна поспать.

– Попытайся взбодриться и найти подходящее место для сна.

Сирокко уже оглядывалась. Назревали проблемы. Она не видела никакого укрытия. Сирокко знала, что одна из худших идей – это лечь спать в одиночестве в незнакомой местности. Хуже только одно – пытаться не спать как можно дольше.

Она углубилась в заросли деревьев и изумилась, насколько мягка трава под ее босыми ногами. Намного лучше, чем камни. Было бы хорошо присесть здесь на минутку…

Она проснулась, быстро села и огляделась. Никакого движения.

Трава на метр во все стороны от того места, где она спала, стала коричневой, как будто выгорела на солнце.

Сирокко встала и посмотрела на большой камень внизу. Она подошла к нему со стороны течения, когда искала место, где можно было бы поспать. Сейчас она обошла вокруг него и на другой стороне увидела большую букву «Г».

Глава 5

Габи настояла на том, чтобы повернуть назад. Сирокко не протестовала; предложение Габи понравилось ей, хотя у самой у нее язык не поворачивался.

Она шла вниз по течению, минуя оставленные Габи знаки. В одном месте, обходя груду валунов, Сирокко увидела на траве серию овальных коричневых пятен. Они были расположены как следы ног. Сирокко встала на колени и потрогала их. Следы были сухие и ломкие, совсем как трава, на которой она спала.

– Я нашла твои следы, – сказала она Габи. – При ходьбе твои ноги касались земли не долее секунды, и все-таки что-то в твоем теле убило траву.

– Я видела то же самое, когда проснулась, – сказала Габи. – Что ты думаешь об этом?

– Я думаю, мы выделяем что-то, что отравляет траву. Если это действительно так, то наш запах может не понравиться крупным животным, которые при обычных условиях заинтересовались бы нами.

– Это хорошая новость.

– Но что плохо для нас в этом случае – это то, что мы можем отличаться по биохимическому составу, а это создаст проблемы с питанием.

– Ты придаешь этому слишком большое значение.

– Это ты там впереди?

Сирокко прищурилась, вглядываясь в бледно-желтое пятно. На довольно большом отрезке река текла прямо, не сворачивая, и там, где она начинала изгибаться, стояла крошечная фигурка.

– Да, я, если ты машешь мне руками.

Габи вскрикнула от радости, в крошечных наушниках послышался болезненный звук. Секундой позже Сирокко услыхала этот звук опять, теперь он был гораздо слабее. Она улыбнулась, потом почувствовала, как эта улыбка становится все шире и шире. Она не хотела бежать, это выглядело бы как в плохой кинокартине, но все-таки побежала, как, впрочем, и Габи. Они бежали, из-за низкой гравитации делая нелепые длинные прыжки.

Они столкнулись с такой силой, что у обеих на мгновение перехватило дыхание. Сирокко схватила в объятия маленькую Габи и подняла ее над землей.

– П-п-проклятье! Как ты хорошо выглядишь! – закричала Габи.

Одно веко у нее подергивалось, зубы стучали.

– Эй, что ты, успокойся, – уговаривала Сирокко Габи, поглаживая ее обеими руками по спине. Габи улыбалась широкой, трогательной улыбкой.

– Прости, но, кажется, у меня сейчас начнется истерика, разве это не смешно? – И она рассмеялась, но это был подавленный смех, он болезненно резал слух, и скоро Габи начала дергаться и задыхаться. Она так крепко обхватила Сирокко, что могла сломать ребра. Сирокко неторопливо ослабила ее объятия, опустилась с Габи на песок и держала ее, прижав к себе, пока на ее плечо из глаз Габи не закапали огромные слезы облегчения.