Тётушка (СИ)

  К сожалению, память долго хранит детские обиды, и досадно, что люди относятся к этой проблеме несерьёзно, легкомысленно полагая, что время всё стирает... Нет, детские обиды долго не забываются! Однако через много лет, когда ты становишься старше и мудрее, они, эти обиды начинают казаться тебе мелкими и ничтожными, и тому родному и близкому человеку, что некогда невольно обидел тебя, ты вдруг захочешь сказать тёплые слова, сделать доброе дело, попросить прощения! Но... поздно! Он ушёл из жизни, ушёл навсегда. Ушёл, не прощённый, с болью в сердце. Но боль в сердце будет преследовать и тебя всю твою оставшуюся жизнь...

   ***

   Накануне своего пятидесятилетнего юбилея Евгения получила неожиданную телеграмму. Тётушка Клава, родная сестра её мамы сообщала, что она прибывает в город такого-то числа, таким-то поездом... Номер вагона тётя указать позабыла, и Женя была в некотором смятении - со своею родственницей в последний раз виделись они много лет назад, и как выглядит сейчас тётя, Женя себе не представляла. Да, были у неё старые фотографии, на которых тётушка запечатлена ещё молодой, но какая она теперь, когда ей уже за семьдесят?..

  Медленно проплывали мимо вокзала вагоны, и Женя рассеянно провожала мелькающие в окнах лица, надеясь среди них увидеть хоть чем- то похожую на фото, но значительно постаревшую свою тётушку. Поезд остановился, встречающие поспешили к открывшимся дверям вагонов, а Евгения медленно пошла вдоль состава выискивать среди приезжих свою гостью.

   ***

   С тётушкой Клавой, сказать честно, у Жени были связаны не слишком приятные воспоминания. Почему-то так устроена память, что людям надолго, а порой, даже навсегда запоминаются именно худшие моменты своей жизни, хотя добрых бывает наверняка значительно больше... Раз семь в году, подписывая тёте поздравительные открытки, из Жениной памяти, как чёртик из табакерки, всегда выскакивал ремень, кожаный, жёсткий... Зажатый в крепкой тётушкиной руке, он яростно взлетал и опускался на худенькую спину девчонки, на икры ног, и не удавалось Женьке вырваться из цепкой тёткиной руки, впившейся острыми, покрытыми ярким лаком ногтями в её плечо, и боль, а особенно обида и недоумение выливались злыми, обильными слезами. И хоть это было, кажется, всего один раз, но осталось в памяти на всю жизнь...

   Да, тот день Женя помнила так же хорошо, как будто это случилось вчера... В начале октября второклассницы Женечка и Маруся торопились в школу. Утро выдалось тёплое, солнечное, и девчонки, чтобы сократить путь, решили идти лесом. Ах, как же сказочно красиво было в том лесу! Гордо сияла золотом ещё не тронутая долгими, холодными дождями листва берёз, вспыхивали, словно пронзённые солнечными стрелами роскошные, пурпурные клёны. Шелестели под ногами их сухие листья, яркие, разноцветные, и девочки, восторгаясь удивительной раскраской, набрали по целому вороху этого осеннего богатства. Позабыв про уроки, уже начавшиеся в школе, они бродили по звенящему птичьими голосами лесу, то высматривая стучащего где-то высоко на сосне дятла, то следя за белкой, ловко носящейся по стволам деревьев, что-то таская в своё дупло... Проголодавшись, подружки поели. У каждой была бутылка с молоком, закупоренная газетной пробкой, и пара ломтей ржаного хлеба. У одной из них хлеб был с маслом, у другой - с кусочками жареных шкварок, и выдумщицы решили поиграть в "магазин". Разделив прутиком на кусочки хлеб с маслом и шкварками, они "продавали" друг дружке эти ломтики, расплачиваясь за них самыми красочными кленовыми листочками.

  Вечер наступил как-то слишком незаметно, и девчонки, спохватившись, помчались домой. Но оказалось, что бегая по лесу, они ушли слишком далеко. Из лесу выбрались уже затемно. А в их семьях, естественно, была настоящая паника... Когда выяснилось, что девочки в школу не явились, что никто их нигде не видел, на ноги была поднята и милиция, и всё поселковое население. Начались поиски в лесу, но они не увенчались успехом, и уже почти никто не сомневался, что дети оказались в руках бандитов, которых было много в те послевоенные годы в латышских лесах... Весь посёлок был напуган пропажей детей, слухи, как это обычно бывает, ходили один страшнее другого. А мама в это время к тому же ещё и была беременной, с угрозой выкидыша. Когда Женька явилась домой, там оказалась только тётушка Клава. Ни о чём не спросив племянницу, она, неожиданно сорвав с вешалки отцовский ремень, принялась яростно хлестать им ошарашенную и напуганную девчонку, при этом в голос рыдая. Только много лет спустя, уже будучи мамой двоих детей, попав однажды в ситуацию, подобную этой, и испытав настоящий стресс, Женя поняла свою тётушку.