Time will put everything in it place (СИ)

— Понятно. А теперь, Теодор, слушай меня внимательно. Сейчас я тебя полностью расколдую и провожу до гостиной. И если ты попробуешь воспользоваться своей палочкой, то пролежишь под петрификусом в какой-нибудь каморке до утра, и ничего не вспомнишь потом. Ты уловил ход моих мыслей?

— Да, уловил!

Проводя его до гостиной, я сломя голову побежала в Грифиндорскую башню. Как всегда зазевавшись, я оступилась и не хило приложилась о лестницу, ударившись головой о перила. Все тело болело, а на ладонях появились ссадины. Это, конечно же, могло произойти только со мной. Из схватки со слизеринцем вышла без единой царапинки, а какой-то несчастной лестнице проиграла. Очень смешная ситуация. Улыбнувшись своим мыслям, я вошла в гостиную, в которой никого почти не осталось. Там меня кто-то окликнул.

— Гермиона, ты…у тебя кро…

— Все нормально, сидите сколько хотите, — оборвала я и влетела в комнату к близнецам.

— Я вернулась, — радостно сообщила я.

— Ты почему так долго? — раздраженно спросила Джинни, а потом рассмотрев меня внимательнее, ахнула.

— Что случилось? Кто это сделал? — резко спросил Джордж. В его голосе слышались стальные нотки, а взгляд был обеспокоенным.

— В каком смысле? — не поняла я. — Ничего такого не произошло. Столкнулась со слизеринцем, а потом…

— Имя! — резко перебил он меня

— Брат Милесенты Булстроуд. Теодор, кажется. Представляете, он ни капли на сестру то не похож. Помните… Почему вы так смотрите на меня?

— У тебя кровь на лице, — ответила мне Джинни.

— Кровь? Вот черт! — я передала склянку с зельем подруге и обратилась к Джорджу — Я воспользуюсь ванной?

Джордж забрал зелье у сестры и кивнул мне, разрешая. Выглядел он при этом устрашающе: губы плотно сжаты, на челюстях ходят желваки, в глазах — злой огонь. Прям живое воплощение ангела мщения. Весь его вид говорил о том, что он что-то задумал. Что-то не хорошее. Но что именно, я не знала да и задумываться не хотелось. Поэтому я отбросила все свои мысли в сторону и пошла избавляться от последствий своего падения.

========== Часть 4 ==========

Понедельник выдался тяжелым.

Мы с Джинни не спали всю ночь. Утащив у близнецов огневиски, мы провели за разговорами все оставшееся время до утра.

Я рассказала ей все приключения, которые произошли со мной во время похода за зельем; она призналась, что переписывается с Гарри. И пусть для меня это не было сюрпризом — я давно догадывалась, но все равно было приятно, что она мне доверяет.

Мы много говорили про парней. Про нашу несчастную любовь, даже всплакнули, за что спасибо огромному количеству алкоголя в нашей крови.

В процессе выяснилось, что Джинни полностью уверенна в том, что ее брат любит меня и что откровения Фреда окончательно убедили ее в этом.

Утром, мы мягко говоря, были не в форме. В комнате стоял ужасный запах перегара, поэтому не смотря на бурю, мы решились открыть окно. Магией воспользоваться никто из нас не додумался, так что через пару минут наша комната стала напоминать магловский вытрезвитель: слабый запах алкоголя и адский холод. Нас это особо не смущало, даже наоборот — трезвелось гораздо быстрее. По крайней мере мне. Что до Джинни, то она весь день провела в кровати и высунула оттуда нос, только к вечеру, чтобы сходить на кухню перекусить.

Я же не могла себе позволить такой роскоши, поэтому, кое-как приведя себя в порядок, поплелась на чары, пропустив завтрак и нумерологию.

Зайдя в кабинет, сразу нашла глазами Джорджа, подметив, что Фреда рядом с ним нет. Значит зелье все-таки не помогло, и он, как и Джинни, отсыпается в своей комнате.

— Привет, — поздоровалась я, проходя мимо парты близнецов.

— Привет, — улыбнулся Джордж. — Слушай, Фреда сегодня не будет, можно я сяду с тобой, а то одному скучно.

— Садись, Джинни все равно не будет, — равнодушно кинула я, хотя внутри разыгралась настоящая буря эмоций.

— Я заметил, — усмехнулся он.

Дальше почти половину урока мы провели в молчании. Джордж — усиленно имитировал заинтересованность темой, я — успешно игнорировала его и свое взбесившееся тело. Вся правая сторона горела, будто парень, сидящий рядом, был пламенем. Любое его случайное прикосновение пронизывало током.

Я настолько была напряжена, что, когда Джордж заговорил со мной, подпрыгнула и залилась краской.

— Гермиона? — он внимательно взглянул на меня, задержавшись на ссадинах.

— Что?

— Ты пойдешь на обед в Большой зал? — он, что, хочет меня пригласить пойти вместе?

— Да, а что? — настороженно спросила я.

— Может пообедаем на кухне? Вместе, — а вот это уже либо попытка провести время со мной наедине (что вряд-ли), либо попытка отвлечь меня от чего-то. И что-то подсказывает мне, что тут именно второе. Это меня невероятно злит.

— А почему мы не можем пообедать в Большом зале?

— А почему мы не можем пообедать на кухне? — отвечает он вопросом на вопрос.

— Джордж, что происходит? Вряд ли ты хочешь побыть со мной наедине, — на этом он опускает глаза. — Что вы натворили? Где твой брат? — громче положенного спрашиваю я.

— Молодые люди, потише, пожалуйста, — раздается голос профессора.