Тихоокеанский кратер

А мы продолжали нашу хоровую декламацию. Гудел бас Тоби, высоким дискантом надрывался Джо, мы с Питером вторили им по мере сил. Мы отчётливо чеканили слова, которые потихоньку подсказывал Питер, и после каждого слова оглушительно орали:

— В-ва… а!

Это «в-ва-а…» звучало особенно мощно, Питер уверял, что оно не переводилось, но подчёркивало многозначительность и важность всего остального. Не сомневаюсь, что, окажись мы на эстраде в Чикаго, наш ансамбль имел бы ошеломляющий успех. Но мы были на Муаи…

Проревев в последний раз «в-ва-а», мы замолчали и поглядели друг на друга.

Стало тихо. Покачивая головами обитатели Муаи исчезали в своих хижинах. Стражи, присев на корточки, выжидательно поглядывали в нашу сторону. Лишь серые попугайчики не могли успокоиться. Они кружились над деревьями и оживлённо комментировали удивительное происшествие.

Из коттеджа так никто и не появился. И тогда впервые мне пришла в голову странная мысль, что, может быть, он пуст. И вождя там нет. И эти экзотические стражи никого не охраняют. И загадка Муаи совсем в другом…

Кто-то осторожно потянул меня за рубаху. Я оглянулся. Сзади стоял Ку Мар.

Он одобрительно кивал курчавой головой.

— Что скажешь? — поинтересовался я.

— Хорошо орал! — со знанием дела похвалил Ку Мар. — О-о… Очень хорошо. Да!

— Нам необходимо видеть вождя, — сказал я. Это прозвучало как попытка оправдаться.

— А там что? — поинтересовался Ку Мар, указывая на свёртки, которые держали Джо и Тоби.

— Подарки вождю.

— А, — равнодушно протянул Ку Мар и отвернулся.

— Ну, шёф, что дальше? — хрипло спросил Питер, исподлобья поглядывая на меня.

— Право, не знаю… Может, попытаться войти в коттедж силой? Может, пистолеты у них не заряжены… Может…

— Заряжен, хорошо заряжен, очень хорошо заряжен, — быстро закричал Ку Мар. — Паф-паф. Убивать будет…

— Нам необходимо видеть вождя, — повторил я.

— Ай-я-яй, — сочувственно закивал Ку Мар, — ай-я-яй! Нельзя. Плохо будет. Совсем плохо будет… Слушай, — Ку Мар вдруг перешёл на шёпот. — Положи подарка вот тут. Вот тут на земля. И записка положи. Такой большой записка. Напиши там, чего надо. Хорошо напиши… Как орал! И подпись сдёлай. Пусть лежит вот тут… А завтра утром приходи… Может, хорошо будет.

— Придется так и поступить, — сказал я по-немецки Питеру. — Вероятно, парнишка специально подослан… Может быть, завтра нам удастся добиться аудиенции.

— Попробуем, — не очень уверенно согласился Питер. — Во всяком случае это ничуть не хуже, чем «громкоговоритель», придуманный Джо.

— Или попурри из международной ругани, — буркнул Джо.

Я быстро написал записку. Наши пожелания и требования выразил предельно лаконично в трёх пунктах: встреча с вождём, помощь при постройке буровой вышки, в остальном — невмешательство и взаимное уважение суверенитета…

ЕЩЁ не дойдя до лагеря, мы почувствовали, что дело неладно. Прерывистые полосы, словно глубокие колеи, тянулись вдоль всего пляжа. Местами их уже заровняли волны, но на сухом, белом песке они были видны очень отчётливо. Каждый из нас готов был поклясться, что утром, когда мы шли в деревню, этих полос не было.

— Штанги, — твердил, сжимая кулаки, Питер. — Говорю вам, парни, это штанги. Пока мы горланили на площади, эти обезьяньи дети снова околпачили нас…

Однако то, что мы застали в лагере, превзошло самые худшие ожидания. Площадка, на которой утром лежало оборудование, была пуста. Штанги, обсадные трубы, секции буровой вышки, инструменты — всё исчезло. Не осталось ни одного болта, ни одной гайки. Только кухонная утварь, продукты и наши палатки. И словно чтобы подчеркнуть всю бездну издевательства, жертвой которого мы стали, на обеденном столе возле палаток высилась целая гора «подарков» — фрукты, свежая рыба, поднос с устрицами, оплетённые тыквы с местным пивом.

— Начнём войну, шеф? — спросил Питер. — Не снять ли часовых? Берусь сделать это с трёхсот метров.

— Первый выстрел — объявление войны.

— Превосходно, шеф. Если останусь жив, обещаю каждый день до отъезда убирать вашу могилку свежими цветами.

— Но я не хочу… — начал Джо.

— Смирно! — прервал Питер. — Шеф объявил мобилизацию. Берите карабины и шагом марш!

— Но я…

— Молчать! Вот твой карабин, проверь его. А ты чего ждёшь, Штанга?

— Я за мирное разрешение споров, — спокойно объявил Тоби, выколачивая трубку. — Я сохраняю нейтралитет…

— Ага, и я тоже! — крикнул Джо, откладывая карабин.

— Трусы! — взорвался Питер. — Бабы, слюнтяи!..

— Попридержи язык! Ты ведь тоже заключил контракт на бурение, а не на службу в колониальной полиции.

— Вот именно, — подтвердил Джо.

— Всё равно — трусы. Над вами потешаются, а вы бормочете о нейтралитете. Трусы!

— Если ещё раз повторишь это слово, Питер, подавишься им вместе с осколками зубов, — сурово предупредил Тоби.

— Довольно, мальчики, — вмешался я. — Пошли к причалу, а оттуда, кто не боится, в деревню.

Тоби и Джо поднялись без слов. По пути, оглянувшись на своих спутников, я убедился, что только Питер вооружён. Тоби и Джо демонстративно оставили карабины в лагере.