Тихий сон смерти

– Разумеется, – поспешила уверить собеседницу Беверли. – Конечно, это был несчастный случай, а Миллисент Суит умерла естественной смертью. Говоря о возможном совпадении, я просто должна удостовериться, что мы ничего не упустили. Коронер считает, что это был несчастный случай, и мне нужно документально подтвердить, что это действительно так.

Ложь Уортон выглядела весьма убедительно. Впрочем, кое-что в словах Беверли являлось правдой, и Фрэнк Каупер согласился поддержать инспектора в случае, если миссис Тернер что-либо заподозрит. Поддержать-то он ее поддержит, вот только чем потом придется платить за эту поддержку…

– Мне сказали, что он был пьян. Это совсем не похоже на него. И что он мог делать среди ночи на автостоянке? – Сиобхан докурила сигарету, затянувшись напоследок так, будто эта затяжка была последней в ее жизни.

Беверли этот вопрос тоже не давал покоя, но она пришла сюда не отвечать на вопросы, а задавать их. Вопросов было предостаточно, куда сложнее обстояло дело с ответами. Чтобы разрядить обстановку, Беверли решила временно сменить тему.

– Вы не знаете, у вашего мужа были враги?

Вдова профессора вдруг как-то обмякла и упавшим голосом произнесла:

– Робина любили все. – Она отхлебнула из стакана. Этого, конечно, быть не могло, но Беверли приняла утверждение Сиобхан как должное.

– Где он познакомился с Миллисент Суит?

– Это было еще до нашей встречи. Они работали в одной лаборатории в «Пел-Эбштейн».

Опять «Пел-Эбштейн».

– Так, стало быть, ваш муж был там во время происшествия? Во время пожара.

Сиобхан кивнула.

– Он не рассказывал об этом?

Закуривая новую сигарету, вдова напрягла память. Беверли украдкой бросила взгляд на часы и увидела, что времени у нее почти не осталось.

– Да, он говорил про пожар. Я не знаю, отчего там загорелось. Мне кажется, и он этого не знал. Во всяком случае, когда пожар начался, погасить его уже не удалось. И неудивительно, если судить по рассказам Робина.

– А что он рассказывал? Что конкретно?

– Лаборатория была старая, почти развалина. Нормальной противопожарной системы там не было, а сама лаборатория находилась на каком-то острове, так что, когда вспыхнул огонь, тушить оказалось некому.

– На острове?

– Ну да. Если не ошибаюсь, где-то у берегов Шотландии. Робин шутил, что там можно было только гоняться за овцами.

Или друг за другом.

Сиобхан Тернер продолжила:

– Знаете, мне всегда это казалось странным. Такая большая компания – и такая лаборатория.

Понимая, что миссис Тернер может в любой момент сообразить, что это не имеет отношения к гибели ее мужа, Беверли все равно была вынуждена гнуть свою линию, надеясь, что все обойдется:

– И чем он там занимался?

Она покачала головой:

– Об этом он не рассказывал. – Сиобхан улыбнулась своим воспоминаниям. – Сказал лишь как-то, что это нечто связанное с обороной… Я вас умоляю! Он был всего-навсего вирусологом!

«Всего-навсего?» Как будто вирусолог, профессор медицины – это какой-то подметальщик-неудачник.

Но произнесла это Сиобхан с теплым чувством.

– Тогда почему он не мог рассказать о «Пел-Эбштейн»?

– Сама не знаю! Обычно он любил поговорить о своей работе, хлебом не корми. Иногда по ночам заговаривал меня до полусмерти, хотя я не понимала и половины того, что он рассказывал.

Сиобхан отхлебнула из стакана, и на ее глазах выступили слезы. Закурив очередную сигарету, она глубоко затянулась.

– Он не рассказывал, кто еще работал в той лаборатории?

Только теперь миссис Тернер заметила, что вопросы инспектора выглядят, мягко говоря, несколько странно. Однако она постаралась ничем этого не показывать и лишь слегка сдвинула брови:

– Что-то говорил.

– У него сохранились какие-нибудь заметки того времени? Научные записки или еще какие-то бумаги?

Этот вопрос Уортон заставил Сиобхан насторожиться:

– Но какое это отношение имеет к его смерти?

Беверли сочла разумным уклониться от прямого ответа.

– Вы сказали, что он занимался какими-то работами, которые могли быть секретными. Думаю, стоило бы это проверить.

– Зачем? Что вы хотите этим сказать?

Чувствуя, что подозрения Сиобхан начинают воздвигать между ними стену недоверия, Беверли позволила себе слегка приоткрыть перед миссис Тернер завесу тайны:

– Миллисент умерла от рака. После гибели вашего мужа у него также обнаружили рак на ранней стадии. Я хочу убедиться, что пожар в лаборатории не стал причиной рака мисс Суит и мистера Тернера.

Вдова профессора некоторое время широко раскрытыми глазами смотрела на Беверли, потом резко передернула плечами.

– Его бумаги находятся в кабинете. Я к ним не притрагивалась.

– Могу я посмотреть?

– Почему нет?

Кабинет профессора Тернера находился на первом этаже и представлял собой небольших размеров аккуратную комнату.

– Старые бумаги он хранил вон в тех папках. – Сиобхан указала на полку над письменным столом.

Папок оказалось шесть, все они были старыми, запылившимися, пожелтевшими и местами порванными.

Уже в прихожей Беверли обернулась и коротко произнесла:

– Спасибо.