Тихий шепот (ЛП)

— Тебе не нужно ничего говорить, Бьянка. — Я прижимаюсь губами к ее губам, затем скольжу ладонями вниз по ее спине и хватаю ее под попку. Я планировал насладиться ею на кровати, но передумал, поэтому тяну ее вверх, пока ее ноги не обхватывают мою талию, и поворачиваю, чтобы прислонить ее спиной к стене. Я медленно опускаю ее на свой твердый член, наслаждаясь тем, как перехватывает ее дыхание, когда заполняю ее.

— Даже полуслепой, я все вижу, детка. — Я выскользнул, а затем вошел в нее. — Каждую. — Толчок. — Отдельную. —Толчок. — Мелочь.

Бьянка хнычет, сжимая руки на моей шее, она вдыхает в такт моим толчкам в нее. Обычно она закрывает глаза, когда кончает, но сейчас она держит их открытыми, удерживая мой взгляд, пока трепещет и постанывает. Я кончаю в нее так, как никогда раньше, затем прижимаюсь ртом к ее рту, прижимаю ее тело к своему и держу ее долгое время после того, как мы оба спустились с вершины кульминации.

Черт. Что-то не то.

Я пытаюсь еще немного размять тесто, но оно все равно прилипает к пальцам. Вытерев муку с рук о фартук, я достаю телефон из кармана джинсов и открываю окно сообщений. Я обещал Лене пирожки на ужин, и черт возьми мне нужно сделать тесто правильно.

19:22 Бьянка: «Я что-то напортачила, тесто похоже на жевательную резинку. Ты можешь уточнить у Игоря, правильно ли он дал тебе измерения?»

19:24 Нина: «Просто попробуй добавить больше муки. Он каждый раз дает мне разные величины, когда я спрашиваю, и я начинаю думать, не делает ли он это специально. Не хочет, чтобы кто-то узнал его рецепт пирожков, наверное. Я скажу Роману, чтобы он его немного напугал, может тогда он поддастся.»

19:25 Бьянка: «Пожалуйста, не надо. Лол. Я попробую добавить больше муки. Что-нибудь новое?»

19:26 Нина: «Роман только что приехал от Сергея. Он сказал, что дом выглядит так, будто по нему прошел ураган. Сергей все разбил.»

19:27 Бьянка: «Почему? Я никогда не встречала этого парня, но из того, что слышала от Михаила, он немного... не в себе.»

19:29 Нина: «Это преуменьшение века, дорогая. Похоже, девушка, которая была у него дома, исчезла, и он впал в бешенство. Хочешь приехать?»

Я как раз набираю ответ, когда чувствую легкое прикосновение к основанию шеи, за которым следует поцелуй.

— Dusha moya…

Я улыбаюсь и начинаю поворачиваться, но Михаил обхватывает меня за талию и прижимает спиной к своей груди. Он гладит меня по шее, а правую руку кладет на столешницу передо мной, держа одну желтую розу. У меня перехватывает дыхание, когда смотрю на нежный цветок, стебель которого обернут широкой желтой шелковой лентой, расшитой золотом.

— Я никогда не говорил тебе, — шепчет он мне на ухо, — что всегда был твоим самым большим поклонником. Я и сейчас им являюсь.

— Михаил? — произношу я, не отрывая глаз от цветка.

— Однажды вечером около года назад я увидел плакат, кажется, на витрине какого-то магазина. Я помню, как прошел мимо него, а потом вернулся назад, чтобы получше рассмотреть изображение. На нем была изображена группа танцоров. Все, кроме одного, были одеты в желтые костюмы, и, рассматривая их, я удивлялся, почему среди всех них один танцор в черном костюме сиял ярче остальных. — Михаил целует мою шею. — Как солнце.

Он поворачивает меня к себе лицом, накрывает мое лицо своей рукой и нежно целует в губы.

— После этого я никогда не пропускал ни одного твоего шоу. Я люблю тебя, мое маленькое солнышко. Мое solnyshko.

Я обхватываю его за талию и зарываюсь лицом в его грудь.

— Я тоже тебя люблю... мой Михаил.