Тихий омут

А что сейчас?! Пока эти тупоумы гонялись за «жучком» в рейсовом автобусе, пока сторожили пробитый пулями подъезд, пока чесали за ухом и докладывали, пока собрались выставить пост у дома Тучкова – майор исчез. И семья его исчезла… Шум поднимать никто не будет – человек в официальном отпуске. И, возможно, через месяц он, как ни в чем не бывало приступит к работе, вернувшись с юга или из деревни. А может быть он и сейчас мотается по Москве и продолжает… Знать бы, что он может продолжать, что ему известно. И только ли ему…

Баскаков не решился ехать к Карину. Раньше в «Дронте» было очень удобное место для встреч. Но это было раньше… Говорят, что самое сложное – ждать и догонять. Это не совсем так. Догонять просто. Это – весело, азартно, лихо. Особенно, когда знаешь кого, где, как. Но ждать… Особенно, когда неизвестно чего ждешь – действительно неприятно.

Этот Тучков сейчас может выкинуть что угодно. Он как раненый зверь… Если бы раненый… Кровь в подъезде была. Но ни в одной больнице, ни Тучкова, ни кого-нибудь похожего с огнестрельными ранениями в те дни не было. Уж это Баскаков проверил…

Баскаков встретился с Кариным на Ленинских горах. Случайная встреча! Они спустились немного вниз, где было не так много народа.

Карин знал не все. Хотя это было связано с его фирмой, но по Тучкову работала другая группа. Так решил Баскаков, считая, что это надежней. Возможно, что и здесь он ошибся.

Вначале они говорили об общих вопросах, о спорте, о политике, о новых происках «наймитов Запада». Но на тропинках, петляющих по тенистым склонам было спокойно и Баскаков перешел к делу:

– Ты, Юрий Иванович, когда зама своего назад ждешь?

– Дрожжина – то? Через десять дней. Я с ним недавно общался. Они там вглубь Камчатки собрались… Слышно плохо было – радиостанция у них там слабенькая. Всего только до Петропавловска добивает… А что?

– Ничего… У него только и есть. Я-то свои, как вы велели, уничтожил. Путем сжигания. И пепел развеял. Чист, как младенец… И людей всех предупредил – ложимся на грунт… А что?

– Если б я знал – что… Просто чувствую опасность… Помнишь, я говорил, что майор из Московского управления тобой интересовался? Почему это?

– Не знаю…

– Вот и я, Карин, не знаю. Только знаю, что он потом на Петровке был, а потом два раза со следователем встречался, который дело Маруева вел… Все вокруг тебя крутится. Где-то ты грязно сработал.

– Но вы же контролируете этого майора…

– Контролировали, Карин, контролировали. Исчез майор Тучков. Скрылся.

– Как это?!

– Вот так. Он входил в дом где-то на Беляево, а в этот момент по нему пальбу открыли.

– Кто?!

– Неважно – кто, важно, что не попали. Он юркнул в подъезд – там его и потеряли.

– А жителей смотрели? Он же шел к кому-то. Всех перетрясти надо.

– Вот ты, Карин, и тряси. Там сорок квартир. Больше сотни человек. И еще четыре фирмы на первом этаже.

– Какие фирмы?

– Что я, Карин, помню их все? Сейчас в бумагах посмотрю… Вот они все: фирма «Атлет», какой-то «Брок – инвест», агентство «Сова»…

– Как вы сказали?!

– Что, знакомая? Вспоминай, Карин… Руководителем у этой «Совы» некто Савенков. Ни о чем тебе эта фамилия не говорит?

* * *

Савенков не знал дорогу к даче, где уже два дня «отдыхал» Тучков. За руль села Варвара… Они могли бы быть на месте и через сорок минут, но катались уже около часа. Варя проделывала все почти без подсказок. Она то резко увеличивала скорость, то останавливалась или неожиданно разворачивалась, то уходила на проселочные дороги и петляла по пустынным деревенским улочкам. «Хвоста» не было, но они продолжали проверяться даже на последних километрах.

То, что Варвара громко называла дачей, оказалось маленьким щитовым домиком на шести сотках. Но участки были старые, заросшие всевозможной зеленью и потому уютные.

Тучков встретил их как самых близких друзей. Оно и понятно. Во-первых – Савенков его спаситель, а потом – два дня полного одиночества после такой встряски.

Разобрав приведенные продукты, они разместились на веранде и сразу приступили к деловым вопросам. Правда, Савенков сделал попытку осмотреть участок, но истосковавшийся в бездействии Тучков почти силой усадил его в плетеное кресло, и начал очень решительно:

– Я сегодня с вами уеду, Игорь Михайлович. Сколько мне здесь сидеть? Неделю, две? Что изменится?

– Вот и давай, Паша, стараться, что б изменилось. Но без эмоций и спокойно… Эти ребята, что тебя не дострелили, сейчас в очень большом волнении. Они свое профессиональное лицо потеряли. Очень грубая ошибка. Значит, они будут все на ушах стоять, землю рыть будут, что б тебя отыскать и, так сказать, исправить свой недочет.

– Так что мне теперь – в Москве не появляться?

– Обязательно надо появиться, но только когда надо… Вот что, Павел, давай для начала обеспечим полный обмен информацией, а то наша первая встреча была очень сумбурной.

– Согласен, Игорь Михайлович. Оказалось, что сейчас мы с вами играем в одной команде. И противник у нас, похоже, общий.