Тихий омут

После двух часов беготни, стрельбы, засад, азарта и крутых выкриков бой завершился. Последний, оставшийся в живых «красный», уложил последнего «синего», влепив ему в спину три красивые кляксы.

Потом было короткое приветствие на площадке перед главными воротами и, не снимая масок, все разбежались к своим машинам. Олег так и не увидел ни одного лица, не услышал ни одного имени… Банкета тоже не было…

Все это случилось вчера. А сегодня Дрожжин привез Крылова на стрельбище. Оно, очевидно, до сих пор принадлежало какой-то воинской части, но здесь давно уже хозяйничали «подшефные» клубы, охранные структуры и просто богатые любители пострелять.

Если и это была проверка, то хиленькая. Олег свободно работал в своем образе: обычная для мужчины заинтересованность в оружии, пара глупых вопросов («А куда здесь патроны вставлять?») и очень средняя меткость. Внутренне Крылов был удовлетворен – он попадал именно туда, куда хотел: шестерка справа, двойка внизу, пятерка слева, камень под мишенью…

Дрожжин не торопил. Оружия было много. Хорошего и разного. Он хорошо знал, что при общении с этими элегантными железками важен не результат – попал, не попал. С пустым магазином сразу же появляется чувство опустошенности, беспомощности. Важен момент подготовки, ощущение твоей потенциальной силы.

– Олег, возьми-ка этот «Магнум». Хорош?

– Да! Я очень редко раньше стрелял. Несколько раз в армии… По три патрона.

– Это все не то, Олег. Много народу, очередь, лейтенант бегает, торопит.

– Да. И мишени там плохие. Бумажки все рваные на щите. А здесь – двигаются, бегают, исчезают. И силуэты – прямо на настоящих людей похожи.

– Верно, Олег. Но только похожи. Так сказать, похоже, но не одно и тоже… Думали мы здесь вместо мишеней живых людей выставить. Бронежилеты ребятам дать, каски и все как полагается. Но чтоб живые были… Ты хотел бы в живого выстрелить?

– Не знаю…

– А я знаю – хотел бы. И ты, и я, и все. Каждый хотел бы. У любого это есть, но в самой глубине души, на дне… Ты вчера хорошую встряску получил?

– Да, Василий Васильевич. Здорово вчера было.

– Вот! А почему? Потому, что ты в людей стрелял. Знал, что у тебя просто шарики с краской вместо пуль, но старался забыть. И никакой хандры, никакой апатии. Видел я, как у тебя глаза горели… Но все это, Олег, временно. А мы с тобой будем долго работать. На ноги тебя поставим, так сказать. Согласен?

– Согласен.

– Тогда слушай. И крепко запоминай. Один раз об этом говорю – и все, баста. Знаю, что будешь меня потом спрашивать об этом, а я буду молчать. Как говорят дипломаты – без комментариев.

– Это вы о чем, Василий Васильевич?

– Ты больше не должен по мишеням стрелять. Все будет натурально. Но почти всегда это будет имитация. Почти!

– Что это значит?

– А то и значит, что из десяти случаев один может быть и натуральный. С настоящей кровью и всем таким прочим. Может быть, а может и не быть. Только ты об этом никогда знать не будешь.

– И когда это все начнется?

– Сегодня! Давай здесь завершать и поедем в центр. Есть у меня один заказ. Парень много денег задолжал и прячет их у себя на квартире. Надо его попрессовать.

– Василий Васильевич, а сегодня это будет имитация или… натурально?

– Без комментариев.

Через час они свернули с Новослободской на Лесную и остановились где-то в переулках перед кирпичным, выкрашенным зеленой краской домом. Подъезд в этой трехэтажке был довольно приличный: облупившаяся штукатурка была видна только под потолком, почти не было надписей на стенах и даже тускло горела лампочка.

Нужная квартира оказалась на втором этаже. На настойчивые звонки Дрожжина долго никто не реагировал. Потом послышались ленивые шаги, звякнул замок и дверь открылась. В узкой щели за цепочкой Олег увидел сонное добродушное лицо молодого парня. Было интересно наблюдать за его мимикой. Блаженная улыбка так и осталась на лице, но само оно стало похоже на маску. Глаза округлились, в них появился испуг, начала дергаться левая скула. За несколько секунд парень проснулся окончательно.

Очевидно, что Дрожжину тоже доставляла удовольствие эта мизансцена. Но пауза затягивалась. Он сделал шаг назад и плечом рванулся на дверь, отбросив хозяина квартиры вглубь коридора. Затем они с Олегом спокойно вошли. Щелкнула задвижка, зажегся свет…

Парень лежал на спине и, смешно перебирал ногами и руками, уползал в большую комнату. Дрожжин следовал за ним и взмахами руки подгонял – ползи, мол, быстрее, мы спешим. Уже в центре комнаты он наклонился и, схватив парня за футболку, приподнял его и водрузил на старый массивный стул – хозяин квартиры был очень щуплым, легким, а в момент отрыва от пола и во время переноски вид имел удивительно жалкий и несчастный.

Дрожжин вытащил из своей сумки капроновый шнур и начал «фиксировать» жертву. Парень покорно опустил руки вдоль спинки стула и раздвинул ноги – так связывать его было намного удобней… Все это время Крылов молча стоял на пороге комнаты. Дрожжин вспомнил о нем, только завершив работу.