Тихий омут

Воевода жестом пригласил гостя откушать. Мужчины устроились поудобнее и перво-наперво разлили вино. Лорд поднял кубок чуть выше головы в ритуальном приветствии и немного пригубил. Молодец, выучил местные порядки. Во всяком случае, справился о некоторых из них, а это значит, человек серьёзный.

Мироградец улыбнулся, но отвечать арагузским обычаем не стал.

– Теперь о делах, – не тратя время на лишнюю болтовню, начал Сота. – Мне уже известна ваша цена. Теперь о том, что нужно мне…

Лорд Кетиш расправился с крылом цыплёнка и выжидающе посмотрел на воеводу. Что-то в этом взгляде не нравилось нереву. Что-то было не так.

– Мне нужны чертежи камнемётных машин. Я слышал, в Арагузе некий Редье Корфан сделал ошеломляющее открытие в этой области…

– Гм, – лорд отодвинул кубок и принялся чертить косточкой на блюде непонятные знаки, – вы представляете, насколько хорошо охраняются его открытия? Это величайший естествоиспытатель в мире.

– Именно поэтому я и обращаюсь к вам. А ещё, – Сота сделал многозначительную паузу, – мне нужно вот это.

Воевода протянул лорду записку. Тот прочёл и помрачнел ещё сильнее. Кетиш скрестил руки на груди и задумался. Вряд ли он делал вид, скорее всего, это предложение действительно мало приходилось ему по вкусу. Но с другой стороны, если Северный Клинок, один из трёх легендарнейших рыцарей Арагуза признает свою беспомощность, это его уничтожит.

Сота был уверен, что лорд согласится. За последние десять лет никому не удалось выяснить, какую игру затеял Кетиш и на сколько ходов он её рассчитал, но некоторые хорошо уяснили, что за специфическую плату рыцарь способен выполнить любую работу. Хоть вручную копаться в выгребной яме.

– По подвигу и награда будет, – вкрадчиво произнёс воевода.

Взгляд пилига загорелся дедеровым пламенем.

– Девять, – прохрипел, наконец, он. – Мне нужно девять тысяч невольников. Желательно мужчин.

– Недурственно, – присвистнул Сота. – Мне кажется, эти машины столько не стоят.

– Они стоят намного больше, – заверил пилиг. – И моё доброе имя тоже.

Пришло время крепко задуматься воеводе. Такое количество невольников придётся выплачивать не один год, а времени остаётся всё меньше. И где их брать столько? Из своего княжества, Сота удавится, но не продаст ни единого. Стало быть, выход один…

Рыцарь терпеливо ждал. Он с бесстрастным лицом налегал на перепелов и даже не смотрел на возможного партнёра.

– Зачем вам столько людей, Кетиш? Невольничий рынок хиреет, вряд ли вам удастся продать хоть половину.

– Пусть это тебя не волнует, друг С'oта. Это мои, эм, личные дела. Я могу лишь гарантировать, что твоё имя никогда не прозвучит в случае чего. К тому же, торговлей людьми я заниматься не собираюсь.

– Брось, лорд. Что знают двое, рано или поздно узнает и третий.

– Тогда поздно. Когда наши дела станут всеобщим достоянием, будет уже поздно, Сота. Очень поздно.

– Мне бы твою уверенность… Во всяком случае, по рукам. Я согласен на твои условия, – воевода откинулся в кресле и легонько пригубил из кубка. – Теперь можно поговорить о более мелких делах, которые легко оплачиваются золотом. Ещё мне понадобится кой-какое рыцарское оружие…

– С этим проблем не будет, – заверил контрабандист Кетиш. – К тому же, в честь столь выгодной сделки, я думаю, мы сделаем вам небольшой сюрприз. Совершенно бесплатно, разумеется. Он вам понравиться.

Сота едва удержался, чтобы не скривиться. Что-то во взгляде лорда не нравилось ему. Что-то было не так.

Глава 7

Низкий потолок из толстого бруса, как крышка гроба висел над головой. Ночь была душной, и не спасали даже распахнутые окна. Только полчища мошкары жужжали над самым ухом. Мокрые перины противно липли к телу.

Не спалось.

Вот уже битый час Будил'aд ворочался с боку на бок в бессмысленных потугах забыться. Существовал ещё один способ уйти от всего, но он давно закончился, и теперь только пустые кувшины и перевёрнутые бочки напоминали, что когда-то под этой крышей было вдоволь медовухи.

Устав ворочаться, он вышел на улицу. Говорят, где-то выпал снег. А в глухих родовских предместьях ещё царило бабье лето.

Лазутчик присел на завалинку под окном и пригорюнился. Во рту был привкус тлена. Будилад поморщился и плюнул в сторону. Его трясло, но холода мужчина не чувствовал. От бессонницы пекло в глазах. А ещё где-то в груди саднила невидимая заноза.

Сон подкрался к нему на мягких пушистых лапах предательски, со спины. Но, пожалуй, именно это и спасло лазутчика от помешательства. Он не понял, как заснул, но очнулся уже ближе к вечеру всё под той же завалинкой, свернувшись калачиком.

Несмотря на долгий сон, усталость так и не прошла. Голова шла кругом, а когда мужчина попытался открыть глаза, ему показалось, что он слышит скрип собственных век. Хотя, это вполне могли быть и ставни.

– Да, пошло всё к чёрту, – выдавил он и закряхтел, как старик. Поднялся.