Тихая застава

«Негусто, – отметил Панков, – на такую ораву дня на три только и хватит, не больше». С боеприпасами было получше – начальство все-таки понимало, что предстоят тяжелые бои.

Командир десантников – плотный, в старом, тщательно зачиненном камуфляже, с огромными руками, способными свалить быка, подошел к Панкову, козырнул:

– Старший лейтенант Бобровский! – повернулся, подозвал к себе шустрого, со стремительными, хорошо рассчитанными движениями паренька, лицо которого напоминало лик святого – на нем застыли пронзительно синие, будто холодное южное небо, глаза, подтолкнул к Панкову: – Это мой боевой заместитель – лейтенант Назарьин. За непримиримость характера, резкость суждений и неожиданность решений мы зовем его Взрывпакетом.

– Вполне современное воинское прозвище, – Панков не удержался от улыбки. – У нас есть один такой, современный – Трассер. Рыжий, как автоматный огонь.

– Тоже ничего! – одобрил Взрывпакет. – Надеюсь, нормальный парень?

– А тут ненормальные не застревают. Мигом линяют… На Большую землю, к маме с папой.

– Хорошая линька. И таких много?

– Были, были. Но уже ни одного не осталось.

– Жаль. А то можно было бы перевоспитать.

Вертолеты задерживаться не стали, взмели лопастями каменное крошево, до самых небес взвихрили пыль, поднялись, набирая высоту, сделали пару коротких, усеченных «коробочек» над заставой и ушли, быстро превратившись в просяные хрупкие зернышки.

– А теперь всем на обед, – скомандовал Панков, – размещаться потом будем. У нас повар Карабанов такой шулюм сготовил – м-м-м! Из кабанятины.

– На охоте были? – оживился Бобровский. – Кабанов здесь много?

– Раньше было много, а сейчас всех уже повыбили. Да и война распугала. А раньше, говорят, было много, куда ни плюнь – обязательно в кабана попадешь. Таджики их не трогали, кабаны плодились, как кошки.

– И тем не менее вы нашли?

– Выследили одну семейку, завалили секача и боцманенка. Так что кусок мяса на тощенький кусок хлеба есть.

– Я представляю, что это за кусок мяса, – Бобровский хмыкнул. – Особенно с голодухи…

– Ну что там, точат душки зубы, группируются, смазывают галоши маслом? – поинтересовался Панков у командира десантников уже в столовой, глянул в окошко, из которого был хорошо виден каменистый афганский берег. – Все целятся сюда?

– Целятся, – кивнул в ответ Бобровский, – зубы напильниками обрабатывают, чтобы острее были. Но мы им обувь живо продырявим, раз они хотят этого.

– Хотят, очень хотят… Новостей в отряде нет?

– Хороших нет.

– А плохих?

– Плохие всегда найдутся. Два сапера вчера подорвались. Мину на растяжке ставили. Один мину держал, другой растяжку регулировал. Споткнулся и упал. Растяжку потянул на себя. В результате – взрыв. Один на месте лег, второй находится в госпитале. В тяжелом состоянии. Выживет, не выживет – никто не знает.

Панков поморщился – представил себе, что сделала мина с человеком, который держал ее на руках – вместо тела сплошная мешанина, фарш, зубы перемешаны с ногтями, перемолоты с мясом… Болезненно передернул плечами.

– Самое интересное, в момент взрыва рядом сержант находился, наш же, десантник, помогал саперам, – встрял в разговор Взрывпакет, покрутил в воздухе рукой, изображая что-то сложное, – так ему хоть бы хны. Ни одной царапины.

– Повезло. Редкая штука.

– В момент взрыва он стоял за сапером, – пояснил Бобровский, – сапер и прикрыл его, все осколки взял на себя. У сержанта даже не то чтобы ни одной царапины – его даже пламя не опалило. Что повезло, то повезло.

– Все равно, от того, что он видел, инвалидом можно остаться на всю жизнь.

– Верно, – согласился Бобровский.

– Скажите, господа офицеры, вы старше меня по званию, – Взрывпакет сделал в воздухе замысловатое движение, был он совсем еще мальчишкой, только что из училища. Панков лишь сейчас разглядел, какой Взрывпакет юный, – а раз старше, то больше меня знаете. Чем отличаются «вовчики» от «юрчиков», а? До сих пор уяснить не могу.

– Ничем, – грубо произнес Бобровский.

– Знаю только, что «вовчики» – это исламисты, – сказал Панков, – так называемые «ваххабиты». Это в основном горцы, люди из бедных полуграмотных районов, а «юрчики» – из районов богатых, из долин, где деньги растут на кустах. «Вовчики» всегда завидовали «юрчикам» и стремились сжить их с белого света. Если же говорить с ученых позиций, то «ваххабиты» – это последователи Мохаммеда ибн Абд аль-Ваххаба, готовые идти на что угодно, даже на убийство собственных братьев, лишь бы победить. Ради победы своей они способны на все. Для них мы – кафиры, собаки проклятые, люди из черной дыры, и чем больше они нас истребят, тем милостливее будет к ним Аллах.

– А по мне, они все одинаковы. Говорят, что «вовчики» имеют поддержку президента, у гаранта. «Юрчики» – нет. А «юрчики» к нам более терпимы, чем «вовчики». «Вовчики» готовы вырезать всех русских в Таджикистане, всех до единого, «юрчики» же уговаривают русских не уезжать: «Не покидайте Таджикистан!» В результате вон что получается: Ельцин поддерживает тех, кто режет здесь русских. Как это, а?