Тихая сила. Как достичь успеха, если не любишь быть в центре внимания

Нас не должно это удивлять; как мы уже говорили, именно сотрудничество с применением электронных средств связи стало главным фактором развития нового группового мышления. Разве Linux и Wikipedia не были продуктом гигантского сеанса электронного мозгового штурма? Однако возможности онлайнового сотрудничества так нас поражают, что мы начали придавать слишком большое значение любой групповой работе, жертвуя ради этого самостоятельными размышлениями. Мы не осознаем, что участие в онлайновой рабочей группе — это не что иное, как одна из форм самостоятельной работы. Вопреки этому мы предполагаем, что успех онлайн-сотрудничества можно воспроизвести и в случае сотрудничества лицом к лицу.

Традиционный мозговой штурм остается столь же популярным, сколь и раньше, несмотря на убедительные доказательства того, что этот метод не работает. Участники сеансов мозгового штурма в большинстве случаев убеждены в том, что их группа показала гораздо более высокие результаты, чем есть на самом деле[219]. Это указывает на одну важную причину столь продолжительной популярности коллективного мозгового штурма — этот процесс вызывает у людей чувство сопричастности. Что ж, весьма достойная цель — но только при условии, что коллективный мозговой штурм интересует нас как связующий элемент общества, а не как инструмент творчества.

Как правило, психологи называют три причины провала коллективного мозгового штурма. Первая причина — социальная леность: некоторые люди в коллективе склонны бездельничать, пока другие выполняют работу. Вторая причина — блокировка продуктивности: во время коллективного мозгового штурма только один человек может говорить или предлагать свою идею, а другие в это время вынуждены пассивно ждать своей очереди. И третья причина — боязнь оценки, страх выглядеть глупо в глазах окружающих.

Правила проведения мозгового штурма, введенные Алексом Осборном, как раз призваны нейтрализовать все эти негативные факторы, но результаты исследований свидетельствуют о том, что страх публичного унижения преодолеть очень трудно[220]. Рассмотрим такой пример. Во время баскетбольного сезона 1988−1989 годов две баскетбольные команды Национальной студенческой спортивной ассоциации США сыграли одиннадцать матчей без единого зрителя по причине эпидемии кори, из-за которой учебные заведения были закрыты на карантин[221]. Обе команды сыграли намного лучше (например, их игроки сделали больше свободных бросков), когда в зале вообще не было болельщиков — даже благожелательно настроенных болельщиков команды хозяев поля.

Экономист бихевиористской школы Дэн Ариели[222] подметил аналогичный феномен во время проведения исследования, в ходе которого предложил тридцати девяти участникам выполнить задание на составление анаграмм, работая либо в одиночку за своим столом, либо в присутствии наблюдателей[223]. Ариели считал, что участники исследования покажут более высокие результаты, работая на публике, поскольку в этом случае у них более сильная мотивация. Однако они справились с заданием хуже, чем те участники эксперимента, которые работали в одиночку. Работа на публике может воодушевлять, но она же и вызывает стресс.

Проблема страха оценки заключается в том, что в этом смысле от нас зависит не так уж много. Вы, возможно, думаете, что эту боязнь можно преодолеть с помощью силы воли, или специальной подготовки, или совокупности правил коллективной работы, подобных правилам Осборна. Однако результаты последних исследований в нейробиологии говорят о том, что страх осуждения со стороны окружающих заложен в нас гораздо глубже и имеет гораздо более серьезные последствия, чем можно представить.

В период с 1951 по 1956 год, в то самое время, когда Алекс Осборн продвигал идею коллективного группового мышления, психолог Соломон Аш провел серию экспериментов, предметом которых было групповое давление. Аш собрал студентов-добровольцев в группы и предложил им проверить зрение. Он показал им изображение трех отрезков разной длины и попросил сравнить их: какой отрезок длиннее, какой равен по длине четвертому (эталонному) отрезку, и т. д. Его вопросы были такими простыми, что 95 процентов студентов дали правильные ответы.

Тогда Аш включил в группы своих людей, которые уверенно давали один и тот же неправильный ответ на его вопросы, и доля студентов, дававших правильные ответы, сократилась до 25 процентов. Другими словами, поразительно большое количество участников эксперимента, 75 процентов, дали под влиянием группы неправильный ответ по меньшей мере на один вопрос.