Тихая сила. Как достичь успеха, если не любишь быть в центре внимания

В своей книге Anger: The Misunderstood Emotion («Злость: неправильно понятая эмоция») Кэрол Тэврис рассказывает историю о бенгальской кобре, которая жалила проходивших мимо нее жителей деревни[469]. Однажды свами (человек, достигший вершин самообладания) убедил змею в том, что жалить прохожих — неправильно. Кобра поклялась прекратить свои выпады — и сдержала слово. Вскоре деревенские мальчишки перестали ее бояться и начали жестоко обращаться с ней. Избитая, вся в крови, кобра пожаловалась свами на то, что с ней произошло из-за данной ему клятвы.

— Я же велел тебе не жалить, — сказал свами, — но не просил не шипеть.

— Многие люди, как в истории о кобре, ошибочно принимают шипение за укус, — пишет Кэрол Тэврис в своей книге.

Многие люди — такие как Грег и Эмили. Им обоим стоит задуматься над историей с коброй: Грегу нужно прекратить жалить, а Эмили следует понять, что нет ничего плохого в том, чтобы немного пошипеть.

Грег может начать с изменения своих установок по поводу гнева. Он (как и большинство из нас) убежден, что проявление гнева помогает выпустить пар. Теорию катарсиса (согласно которой, агрессия накапливается внутри нас до тех пор, пока ее высвобождение не приведет к очищению) сформулировали еще древние греки; затем ее возродил Зигмунд Фрейд, а в 60-х годах XX столетия она получила широкое распространение в виде «выпускания пара» посредством ударов по боксерским мешкам и первобытных криков. Однако теория катарсиса — миф, правдоподобный, изысканный, но все-таки миф. Результаты исследований доказали, что выпускание гнева не успокаивает, а, напротив, усиливает его[470].

Для нас было бы лучше не позволять себе гневаться. Нейробиологи пришли даже к такому удивительному выводу: люди, делающие себе инъекции ботокса (что мешает лицу принимать сердитое выражение) реже приходят в ярость, чем люди, которые ботоксом не пользуются, поскольку, когда человек хмурится, одно только это действие стимулирует мозг к проявлению негативных эмоций[471]. Гнев же наносит вред не только тогда, когда вы даете ему выход; на протяжении нескольких дней это состояние сказывается на отношениях с близкими людьми. Несмотря на распространенный миф о том, что после ссоры приятно заниматься сексом, многие пары говорят, что им требуется некоторое время, чтобы снова начать испытывать нежные чувства к партнеру.

Что может сделать Грег, чтобы успокоиться, когда он чувствует, что в нем нарастает ярость? Он может сделать несколько глубоких вдохов. Он может взять десятиминутный перерыв. А еще он может спросить себя, так ли уж важно то, что вызывает у него гнев. Может, лучше просто забыть об этом. Но если это действительно важно, необходимо сказать жене об этом, не облекая свои требования в форму личных нападок, лучше предложить Эмили тему для обсуждения. В таком случае упрек «Ты такая необщительная!» превратится в предложение: «Давай подумаем, как организовать выходные таким образом, чтобы это устраивало нас обоих».

Этот совет пригодился бы даже в том случае, если бы Эмили не была чувствительным интровертом (никому не нравится, когда его подавляют или не уважают). Однако Грег женат на женщине, у которой проявление гнева вызывает особую неприязнь. Поэтому ему придется вести себя с учетом того, что его жена всеми способами пытается избегать конфликтов, а не идти на конфронтацию, как ему, возможно, хотелось бы — по крайней мере, в разгар ссоры.

А теперь давайте подумаем, что Эмили могла бы делать по-другому? Она совершенно правильно поступает, выражая протест, когда Грег пытается ее «ужалить» (другими словами, когда он несправедливо нападает на нее), но как насчет его «шипения»? Эмили нужно разобраться со своей непродуктивной реакцией на проявление гнева — например, со склонностью чувствовать себя виноватой и желанием защититься. Из главы 6 мы знаем, что многие интроверты испытывают чувство вины под влиянием тех событий, которые происходили с ними в детстве; мы знаем, что все мы склонны проецировать свою реакцию на других людей. Эмили, избегающая конфликтных ситуаций, никогда не «ужалила» бы Грега и даже не «зашипела» бы на него, если бы он не сделал что-то по-настоящему плохое, поэтому в какой-то степени она воспринимает его нападки как подтверждение своей ужасной вины в чем-то — хотя кто знает, в чем именно? Чувство вины, испытываемое Эмили, становится нестерпимым, и она не хочет признавать никаких претензий Грега — ни обоснованных, ни тех, которые он предъявляет ей в состоянии гнева. Конечно же, это приводит к образованию порочного круга, в котором Эмили подавляет присущее ей чувство сопереживания, а у Грега возникает ощущение, будто его не слышат.