Тик-так

— На основании моих подозрений. Не бойся, я все беру на себя. Твоя задача — постоять у входа и проследить, не идет ли кто-нибудь. В случае чего подашь мне сигнал.

— Какой?

— Алекс, ты несносен! Почему я все должна придумывать за тебя? Ну… спроси, например, где тут у них кухня.

Максимов заметно нервничал, задуманное Анитой ему не нравилось.

— На кораблях нет кухонь. Есть камбузы.

— Тогда спроси, где камбуз. Главное, уведи его подальше и дай мне возможность выбраться…

— Кого увести?

— Того, кто придет! — Анита потеряла терпение. — Перестань валять дурака, сосредоточься!

Дверь в кубрик была приоткрыта и, судя по всему, никогда не запиралась. Анита предусмотрительно пересчитала всех, кто осаждал мачту, и не опасалась непредвиденных столкновений. Алекс остался у входа, а она вбежала в кубрик, где вяло горела свеча, прилепленная посреди стола, подвешенного на четырех отрезках ржавой цепи.

Здесь было восемь коек — таких же, как в каюте Рамоса. Под ними Анита увидела восемь стандартных рундуков, вытесанных из сосны и укрепленных железными уголками. Ее интересовал один, конкретный — но как его определить?

Она призвала на подмогу интуицию и сунулась в ближайший к двери ящик. Не тут-то было! Крышка не поднималась, ее удерживал замок. Быстро оглядев его, Анита решила, что он не содержит в себе особенных хитростей, извлекла из волос уцелевшую при крушении аэростата шпильку и вставила ее в замочную скважину. Десяти секунд оказалось достаточно, чтобы справиться с несложным устройством.

Откинув крышку, она углубилась в изучение внутренностей рундука. Плитка табака, набор игральных карт, пузырек с неизвестной жидкостью (отвинтила колпачок, понюхала — ощутила слабый сладковатый аромат), дагерротип миловидной негритяночки… Аниту кольнуло разочарование. Это был не тот рундук. Она поспешно заперла его и принялась за соседний. Второпях вскрыла замок, заглянула под крышку. Ага, кажется, то, что надо! Пара башмаков на слоновью ногу, ворох смятых носовых платков, бумажный пакетик с белым порошком, колечко из затейливо переплетенной проволоки… А это что? Она вынула полотняный мешочек, развязала горловину и обнаружила то, что искала. Теперь прочь отсюда!

Но в этот миг из-за двери раздались голоса.

Говорил Алекс. Мямлил, спотыкался, явно чувствуя себя не в своей тарелке:

— Сударь… не подскажете… в смысле, не покажете, где тут у вас камбуз?

Ему отвечали надтреснуто, как бывает во время простуды:

— Камбуз? У нас его нет. Нконо стряпает прямо на палубе, там у него таганок есть, кастрюли в шкафчике… А зачем вам камбуз?

Хардинг, определила Анита. Чего его сюда понесло? Его вахта кончилась, это понятно. Но пошел он не к мачте, где собрались все свободные от дел члены экипажа, а на отдых в кубрик. Или беднягу-африканца уже посадили под арест? Если так, то сейчас сюда нагрянет вся команда. Вот будет конфуз, когда они застанут здесь сеньору, шарящую по чужим рундукам…

— Живот подвело, — натужно вывернулся Максимов. — Перекусить бы чего-нибудь…

— Припасы в трюме. Бочки с солониной, крупа… Но если желаете, у меня в кубрике есть сухари, могу поделиться.

Анита затравленно окинула взглядом западню, в которую ее угораздило попасть. Висячий стол, висячие кровати — спрятаться совершенно негде. Второго выхода нет, только круглое окошечко-иллюминатор. Оно не закрыто, но отверстие уж больно узкое.

— Нет. Спасибо… А скажите, этот Нконо… его поймали?

Алекс тянул волынку, как мог, но было очевидно, что Хардинг рано или поздно войдет в кубрик, и тогда все пропало.

Была не была! Анита сняла волглый пиджак, закутала в него найденный в рундуке мешочек и просунула сверток в окно. Он мягко упал снаружи. Теперь можно и самой… Она выдохнула, ступила ногой на шаткую койку и стала протискиваться в окованную медью окружность. Поначалу все шло хорошо. Голова, плечи, грудь… Вдевая себя как нить в игольное ушко, она наполовину высвободилась, но бедра — бедра застряли!

Она дернулась вперед, назад — бесполезно. Хоть плачь… Единственный плюс: на палубе темень, едва ли кто разглядит ее, даже если пройдет мимо. Но это так себе утешение.

Анита услышала, как Хардинг пожелал Максимову спокойной ночи. Еще мгновение — и он войдет в кубрик и узреет болтающиеся ноги и пикантную часть тела, торчащую в иллюминаторе. Какой позор!

— Подождите! — вскричал верный Алекс и, судя по шороху, перехватил Хардинга, уже направлявшегося в кубрик. — Что это?

— Где?

— Вон там… над морем… Смотрите!

Молодчина, он делал все возможное, чтобы выполнить свое боевое задание. Сейчас, когда Хардинг, надо думать, отвернулся от двери, самое время выскочить и раствориться во мгле. Но не выскочишь… Засела как муха в паутине, ни туда, ни сюда.

Побарахтавшись, Анита обмякла. Ее душило унижение. Найдись под рукой пистолет или кинжал — покончила бы с собой, честное слово!