ТИК

Впрочем, с людоедства, можно сказать, все и начиналось… Во время золотой лихорадки на американском Западе произошла жуткая история — экспедиция Доннера, полтораста человек, была блокирована лавиной на перевале в горах Сьерра-Невады и погибла от голода и холода. Данный исторический эпизод вдохновил классика из классиков кино Чарльза Спенсера Чаплина на комедию (!) «Золотая лихорадка» — фильм, благодаря которому он, по его собственным словам, «хотел остаться в памяти людей». «Одни опустились до каннибализма, — бодро писал Чаплин о погибших реальных золотоискателях, — другие ели собственные мокасины, только бы утолить голод. Именно эта трагическая ситуация подсказала мне одну из забавнейших сцен в „Золотой лихорадке“».

Примерно тогда же и там же происходит действие культового фильма англичанки Антонии Берд (вегетарианки, кстати) «Ravenous» (1999) — и в чем оно заключается, ясно из русского варианта названия: «Людоед». В промежутке — сотни фильмов всех жанров и пошибов: от, скажем, патологической псевдодокументалки Руджеро Деодато 1980-го «Cannibal Holocaust» до, к примеру, эстетских картин элитарнейшего Гринуэя («Повар, вор, его жена и ее любовник») — транзитом через бесчисленные каннибальские ужастики с сагой про Лектера во главе.

Писатель Томас Харрис, придумавший ставшего затем одной из главных культовых отрицательных кинофигур каннибала Ганнибала, гениального психолога и кровавого изувера, заявлял, что перемешал в его образе повадки разных реальных людоедов. Некоторые из них в истории судебной психиатрии действительно обнаруживаются.

«Когда ко мне пришел агент по переписи населения, я съел его печень с бобами и запил отличным кьянти…» — светски делится с агентессой Старлинг Лектер-Хопкинс в «Молчании…». Безусловно, есть в этом что-то от эксгибиционистского цинизма рассказов казненного в 1936-м американского педофила, садиста, мазохиста и каннибала Алберта Фиша (убийцы, по мнению полиции, не менее 15-ти детей — хотя на электрический стул его посадили за единственный доказанный эпизод) о том, как он готовил 4-летнего Билли Гаффни со специями, морковью, репой и сельдереем и ел его («Это было хорошо. Я смаковал мясо четыре дня»); или отправленного им в 1934-м родителям задушенной, расчлененной и съеденной четырьмя годами ранее 10-летней Грейс Будд письма, в котором Фиш описывал процесс убийства и поедания: «Как сладка и приятна ее маленькая задница, зажаренная в духовке!»

Доктор Лектер бесперечь, бросаясь на визави, что-нибудь им отгрызает — почему из камеры его выпускают только в наморднике (кинообраз, столь же широко растиражированный, сколь многажды обстебанный). Не то чтобы часто встречающийся, подобный модус операнди все же имеет достаточно прецедентов в реальности — «Ганноверский вампир» Фриц Хаарман, людоед и опять-таки педераст, убивший в 20-х в Германии более 20 молодых людей, многих из них действительно загрыз. Легендарной фигурой Хаарман стал еще и благодаря привычке пить кровь жертв — вампирический образ окончательно сформировал способ его казни: Хаарману отрубили голову мечом. Естественно, сняли кино и про него — вышедший в 1995-м фильм Ромуальда Кармакара называется «Der Totmaster» («Мастер смерти»)…

Хотя в целом каннибал Ганнибал с его декадентским демонизмом, самопародийной псевдоницшеанской мизантропией, аристократическим эстетством, гурманством и любовью к Флоренции, вовсе карикатурный в литературном воплощении и оживающий только благодаря таланту Хопкинса и только в одном «Молчании…», — прямая противоположность реальным людоедам с их унылой, тупой, примитивной биологичностью. Сколько сверхчеловеческого в Лектере, столько в них — недочеловеческого, животного. Если первый, плод художественного сознания, высокомерно поднимается над цивилизационными нормами и ограничениями, то вторые, порождения внеэстетичной реальности, невосприимчивы к этим нормам в силу личностной деградации — недаром у нас в стране едят друг друга чаще всего хронические алкоголики.

Впрочем, случаи каннибализма периодически встречаются в любые времена в любом обществе, включая наиболее благополучные и гуманные (вспомним историю Майвеса) — именно потому, что корни их не в социологии, а в биологии. В человеческой биологии, которая сама по себе никоим образом поеданию человека человеком не препятствует. Хомо хомини люпус ест.

По запросу на слово «людоедство» находим в Рунете ДЕСЯТКИ сообщений о случаях каннибализма в одной только России — и только в последние несколько лет. Просто цитирую заголовки: «Саратовский людоед сварил из друга холодец». «Алкоголичка из Пензы вырезала внутренности у знакомой на глазах остальных собутыльников». «В Свердловской области люди ночами кушают разных людей».

Приятного аппетита!