Тигрица

Свернув перед Лейк-Чарльзом, Джессика попала в район рисовых плантаций, где из наполненных водой траншей тянули свои острые листья молодые ростки. Дальше земли поднимались чуть выше и превращались в бескрайнюю прерию, поросшую травой, которая волновалась под ветром словно зеленое море. Это была уже страна скотоводов, и по здешним пастбищам бродили тучные стада, ведущие свою родословную от тех лонгхорнов, которых две сотни лет назад пасли в Техасе лихие ковбои.

Огромный, еще издали бросающийся в глаза арочный мост через Береговой канал служил главной приметой того, что шоссе снова приближается к сильно увлажненным землям, отстоящим от побережья Мексиканского залива на два-три десятка миль. Из здешних болот поднимались длинные гряды — шенье, — основным строительным материалом для которых послужили в незапамятные времена ил и известняк. То были следы доисторических морей, отступавших перед сушей и оставлявших на своем пути известковые скелеты кораллов, мертвые полипы и миллионы тонн морских отложений. Землю вокруг гребней-шенье часто называли трясущейся прерией — так близко подступали здесь к поверхности солоноватые грунтовые воды, — хотя сверху она поросла густой сочной травой, на которой в самые засушливые летние месяцы вольготно паслись стада. С поздней осени и до весны коров и лошадей отгоняли в более высокие места, так как болотистая прерия покрывалась слоем воды, и на раскисшей почве прорастали осока, тростник и молодой бамбук. В этих зарослях, мерно колышущихся под порывами прохладного ветра с Мексиканского залива, гнездились лишь аллигаторы, черепахи, нутрии, опоссумы и еноты. Изредка на эту заболоченную территорию проникали небольшие группы волков, но главными обитателями трясущейся прерии на весь зимний сезон становились бесчисленные стаи перелетных и водоплавающих птиц, слетавшихся сюда едва ли не со всего Североамериканского континента.

Восточнее прибрежного городка Омбретера протянулись параллельно друг другу три шенье, возвышавшихся среди окружающих их болот подобно безопасным островам. Ближайшая к заливу гряда так и называлась Ракушечным островом, или Айл-Кокилем. Это было самое большое и наиболее густо населенное шенье, первым встречавшее могучие удары ураганных осенних ветров. Следующая гряда называлась Дубовой, поскольку на ее склонах сохранилось больше всего дубов — древних, неохватных, — из-за которых эти протяженные холмы и получили свое название . Третьим было шенье Дьябло — самое маленькое и расположенное ближе всех к болотистой дельте реки Мерменто, которая считалась практически недоступной.

Фрейзеры поселились на Дубовой гряде в самом начале восемнадцатого века. Именно тогда в эти края приехал некий шотландец, носивший эту фамилию. С собой он привез только двадцать голов скота и женщину-индианку из племени чоктосов, которая, по всей вероятности, была его женой. Старинные семейные предания утверждали, что первый Фрейзер поселился в этих гиблых местах только потому, что за его голову была назначена награда, и в этом не было ничего невероятного — среди раскидистых ветвей генеалогических древ большинства самых почтенных семейств Омбретера скрывался либо пират, либо разбойник с большой дороги. Рассказывали даже, что в старину среди дубрав шенье скрывался сам Жан Лафит , а пиратское золото, зарытое где-то в болотах, по сию пору не давало покоя некоторым потомкам знаменитого героя.

Сразу за Омбретером находился, наверное, последний в штате свободный выпас для скота. Шоссе здесь было огорожено мощной стальной изгородью, в которой были сделаны широкие проходы. Огромные брахманы , явно считавшие шоссе своей личной собственностью, спокойно выходили на полотно в самых неожиданных местах и иногда даже укладывались передохнуть прямо на асфальте. Немногочисленные путешественники даже не пытались оспаривать их права — рассерженный бык мог за считанные секунды превратить автомобиль в плоский жестяной блин. Благодаря этому, а также некоторым другим сопутствующим обстоятельствам (в виде коровьих «лепешек» и крупных белых журавлей, которые неожиданно взлетали из наполненных водой кюветов и за которыми тоже приходилось внимательно следить) езда по этому отрезку шоссе часто превращалась в серьезное испытание даже для опытных водителей.

Когда-то вся эта земля — от одного конца гряды до другого — принадлежала Фрейзерам. Их владения начинались от самого Омбретера и тянулись на двадцать с лишним миль, до самых отдаленных болот, начинавшихся за старой усадьбой Фрейзеров, получившей название «Мимоза». Со временем эта территория несколько уменьшилась, но даже сейчас, по прошествии без малого двух веков, большая часть здешних земель по-прежнему принадлежала клану.