Тигр в стоге сена

С того времени Сергей все свои мечты связывал только с военной профессией. Он с отличием окончил воздушно-десантное училище, с гордостью надел погоны старшего лейтенанта и приехал в отпуск домой. Дед был уже совсем стар и почти слеп. Он с волнением ощупал погоны внука и, припав к его широкой груди, заплакал от радости.

Через четыре года капитан Боляско во главе роты десантников принял свой первый бой в «зеленке» под Кандагаром. А еще через два – провалявшись полгода в госпитале, он был демобилизован из армии и вместе со вторым орденом Красной Звезды получил удостоверение инвалида второй группы.

Быший майор Боляско, не успевший до ранения жениться, вернулся в старый дедовский дом, где стал жить вместе с матерью и бабушкой. Он никак не мог отвыкнуть от войны и чувствовал себя в родном городе чужаком. Сергей так и не научился спать ночами. Он спал днем, а ночью выходил в город. Мужчина ходил по улицам и никак не мог привыкнуть к тишине спящего города. Ему все время казалось, что сейчас засвистят пули, завоют снаряды, но вокруг была тишина. Страх перед ней Сергей пытался залить водкой.

Однажды утром он пришел домой весь в крови с разбитыми руками и пустыми ножнами из-под кинжала, который неизменно носил на поясе, под курткой. Мать закричала, а бабка кинулась обтирать многочисленные ссадины на руках и лице внука. Тот, придя в себя, нащупал пустые ножны, задумался и сказал:

– Кажется, я все-таки прирезал эту падаль.

– Кого, как?! – Мать всплеснула руками, – они же тебя в тюрьму посадят?!

– Куда? – Сергей поднял голову. Кажется только в этот момент он отрезвел и впервые за три месяца по-настоящему увидел дом, в котором жил, – в тюрьму-то за что?

– Ты же говоришь, что убил человека, – дрожащим голосом произнесла мать.

Он еще раз пощупал ножны, осмотрел разбитые пальцы.

– Афган научил меня точности, – от его застывшего лица повеяло чем-то таким, что обе женщины замерли от ужаса, – промахнуться я не мог. Туда этому гаду и дорога.

– А ты?! – Опять вскрикнула мать.

Бабушка поднялась, подошла к зеркалу, поправила волосы, повязала косынку и направилась к двери.

– Из дома не выходите, дверей никому не открывайте. Я схожу к одному умному человеку, посоветуюсь.

Она вышла из калитки, проехала на автобусе до фабрики, на которой проработала сорок лет и, степенно кивнув секретарше, вошла в кабинет к Чабанову.

– Что случилось, тетя Катя? – Леонид Федорович поднялся из-за стола и пошел навстречу этой немолодой женщине. Много лет назад, когда после техникума он пришел на фабрику, она была его первым наставником. С тех пор оба сохранили уважительное отношение друг к другу.

– Горе у меня, Леня, вот и пришла посоветоваться.

Чабанов усадил ее в кресло, сел рядом, а когда она все рассказала, поднялся:

– Жаль, мальчишку, война его покалечила, тюрьма – добъет. Ты никому ничего не говори и дочери накажи, чтобы все забыла. Отвезу его на свою дачу, а там решим, как твоему внуку помочь. Может, ему с пьяных глаз что и померешилось?

– Не похоже.

Они вышли из ворот фабрики. Чабанов отправил водителя обедать, а сам сел за руль машины. Когда они подъехали к дому, женщина кинулась из автомобиля.

– Погоди, – остановил ее Леонид Федорович, – я заходить не буду. Дочери и внуку о том, кто я не говори. Пусть он выйдет сюда, сразу и поедем. Если кто-нибудь будет его искать, говори, что с самого утра не видели.

– Хорошо, хорошо, Леня, все сдалаю, как скажешь.

Женщина скрылась в доме, а Чабанов остался за рулем. Он внимательно смотрел по сторонам, но не заметил, как появился Сергей. Леонид Федорович вздрогнул от легкого щелчка автомобильной дверцы. Он поднял глаза на зеркальце заднего обзора. А нем виднелся мощный, широкоплечий парень.

– Приляг на сидение, – резко скомандовал Чабанов и спи, когда приедем, я тебя разбужу.

Здоровяк молча подчинился. Чабанов резко тронул машину и, выбирая окольные пути, повел ее за город. К даче они подъехали уже в темноте. Леонид Федорович взглянул на застывшее лицо спящего парня, осторожно прикрыл дверцу, растворил ворота и подвел машину к самому крыльцу.

– Вставай, – он открыл заднюю дверцу и наткнулся на острый взгляд молодого человека, – проходи в дом.

Чабанов отметил про себя широкую, но совершенно бесшумную походку своего гостя. Тот очень легко и собрано нес свое большое тело.

«Хорош, – удовлетворенно хмыкнул Леонид Федорович, – если еще и покладист, и сообразителен, и поймет меня, то сегодня мне повезло.»

Они вошли в прихожую. Гость, не поворачивая головы, быстрым взглядом окинул помещение и, как показалось Чабанову, перевел дыхание.

– Тебе здесь ничего не угрожает, – сказал Леонид Федорович, потом уточнил, – пока я во всем не разобрался. Иди в ванну, сполоснись, а я тут выпить и поесть соображу. За столом обо всем и поговорим.

Гость мылся долго и шумно, с удовольствием плескаясь в воде. Когда сели за стол и Чабанов налил коньяк, Сергей, коротко взглянув в глаза хозяину, усмехнулся:

– Вот, уж, не знал, что у бабушки есть такие знакомые.

– Какие?

– С черной «волгой» и шикарной дачей.

– Ты меня знаешь?

– Нет.