Тигр! Тигр!

Он отволок ее с лестницы к диванчику, на котором продолжала сидеть парализованная Мэри Нойес. Швырнул девушку рядом с ней и снова отступил, вскинув парализатор. Внезапно Барбара подскочила и обратилась в слух. С лица ее стерлось детское лукавство, ему на смену пришли страдание и напряженность. Она выбросила ноги вперед, соскочила с диванчика, побежала, резко остановилась и сделала вид, что открывает дверь. Ринулась вперед: желтые волосы развеваются, темные глаза распахнуты в тревожном изумлении… Ослепительная вспышка диковатой красоты.

— Папа! — завопила она. — О, боже мой, папа!

Сердце Рейха сжалось. Девушка побежала к нему. Он шагнул вперед, чтобы перехватить ее. Она остановилась неподалеку, попятилась, метнулась влево, пробежала полкруга, дико крича и глядя неподвижными глазами в пространство.

— Нет! — завизжала она. — Нет! Ради всего святого, папа!

Рейх крутанулся на месте и ухватил девушку. Он поймал ее, но она брыкалась и кричала. Рейх тоже закричал. Девушка внезапно напряглась, оцепенела, прижала руки к ушам. Рейха перенесло обратно в орхидейный номер. Он снова слышал взрыв и видел, как вылетают через затылок д’Куртнэ брызги крови и мозга. Он содрогался в спазмах, как гальванизированная лягушка, и вынужденно отпускал девушку. Она падала на колени и ползла по полу. Он смотрел, как девушка склоняется над трупом.

Рейх стал лихорадочно хватать ртом воздух и стучать костяшками пальцев друг о друга так, что стало больно. Рев в ушах улегся, он снова ринулся к девушке, пытаясь собраться с мыслями и на ходу меняя планы. Он и не подумал, что здесь может оказаться свидетель. Проклятый Пауэлл! Придется убить девушку. Получится ли выйти сухим из воды после двойного убийства?.. Нет. Это не убийство. Это мины-ловушки. Проклятый Гас Тэйт. Стоп. Он же не в Бомон-Хаусе. Он был в… в…

— Гудзон-Рэмп, 33, — произнес Пауэлл с порога.

Рейх вздрогнул, машинально пригнулся и перебросил парализатор под левый локоть, как его учили киллеры Киззарда.

Пауэлл сделал шаг в сторону.

— Не стоит, — бросил он.

— Сукин ты сын, — прорычал Рейх. Он завертелся юлой, выцеливая Пауэлла, который все время предугадывал его действия и отступал с линии огня. — Гребаный щупач! Мерзкий, гнусный сукин…

Пауэлл сделал обманный рывок влево, тут же развернулся, сблизился с Рейхом и нанес ему резкий удар в локтевой нервный узел. Парализатор упал на пол. Рейх кинулся в клинч, слепо размахивая кулаками, царапаясь, бодаясь и осыпая Пауэлла истерической руганью. Пауэлл ответил тремя молниеносными ударами по шее у основания черепа, в солнечное сплетение и промежность. Результатом стала полная блокировка позвоночного столба. Рейх рухнул, из носа у него потекла кровь, тело скрутили рвотные спазмы.

— А ты думал, ты один умеешь драться по-уличному, братишка? — промурлыкал Пауэлл. Потом отошел к Барбаре д’Куртнэ, которая все еще стояла на коленях, и поднял ее с пола.

— Барбара, с тобой все в порядке? — спросил он.

— Привет, пап. Мне плохой сон снился.

— Знаю, детка. Мне пришлось его тебе навеять. Я поставил опыт на этом великовозрастном придурке.

— Поцелуй меня.

Он поцеловал ее в лоб.

— Ты быстро растешь, — сказал он с улыбкой. — Ты вчера только и умела, что лопотать.

— Я расту, потому что ты обещался меня дождаться.

— Я обещаю, Барбара. А теперь не могла бы ты подняться сама наверх… или тебя перенести, как вчера?

— Я сама могу.

— Вот и славно, детка. Возвращайся к себе в комнату.

Она пошла к лестнице, аккуратно взялась за перила и преодолела все ступеньки. На последней обернулась, бросила взгляд на Рейха и высунула язык. И исчезла.

Пауэлл пересек комнату, направляясь к Мэри Нойес, вытащил кляп, который ей вставил Рейх, проверил пульс и уложил поудобней на диванчике.

— Первая отсечка, э? — пробормотал он в сторону Рейха. — Больно, но через час придет в себя.

Он вернулся к Рейху и остановился, глядя на него сверху вниз. Его осунувшееся лицо потемнело от гнева.

— Стоило бы отплатить тебе той же монетой, но что толку? Ничему это тебя не научит. Несчастный ты ублюдок… хоть кол на голове теши.

— Убей меня! — простонал Рейх. — Убей меня, или, Богом клянусь, я тебя убью, если только дашь подняться!

Пауэлл поднял парализатор и покосился на Рейха:

— Попробуй немного пошевелить мышцами. Такие блокировки дольше нескольких секунд не тянутся… — Он сел, положив на колени парализатор. — Ты сглупил. Я и пяти минут не провел в дороге, как понял, что это подстава. Конечно, Чуку подговорил ты.

— Сам такой! — крикнул Рейх. — Этика, высокопарные речи, гребаные…

— Она сказала, что из той пушки убили д’Куртнэ, — невозмутимо продолжал Пауэлл, — и это действительно так, но ведь никто не знал, как именно убили д’Куртнэ… кроме тебя и меня. Я развернулся и полетел обратно. Я едва не опоздал. Едва. Попытайся встать. Не может же тебе быть настолько худо.

Рейх не без труда поднялся, с присвистом дыша сквозь сжатые зубы. Внезапно он сунул руку в карман и выхватил оттуда обойму с разрывными капсулами. Пауэлл качнулся вместе со стулом и пнул Рейха пяткой в грудь. Обойма вылетела у того из руки. Рейх упал на диванчик и обмяк.