Тигр! Тигр!

— Я могу вырвать силой.

— Можешь? После сегодняшней бомбежки? Попробуй.

Он был захвачен врасплох ее вызовом.

— Откуда мне знать, что ты не врешь?

— Я дам тебе намек. Помнишь того человека в Австралии?

— Форреста?

— Да. Он пытался назвать имена своих товарищей. Помнишь единственное имя, которое он сумел произнести?

— Кемп.

— Он умер, не успев закончить. То имя — Кемпси.

— Это и есть твоя нить?

— Да. Кемпси. Имя и адрес. В обмен на твое обещание отпустить меня.

— По рукам, — сказал он. — Ты свободна. Выкладывай.

Робин подошла к дорожному платью, в котором была в Шанхае, и достала из кармана обгоревший клочок бумаги.

— Я заметила это на столе Ореля, когда пыталась потушить пожар… пожар, который устроил Горящий Человек…

Это был отрывок письма.

…все, что угодно, только бы вырваться из этого ада. Почему с человеком надо обращаться как с паршивой собакой лишь из-за того, что он не умеет джантировать?! Пожалуйста, помоги мне, прошу. Спаси старого товарища по кораблю, который нельзя упоминать. Неужели ты не найдешь сто кредиток? Помнишь, я выручал тебя… Пошли сто кредиток… хотя бы пятьдесят. Не покидай меня в беде. Родж Кемпси.

Барак N3. «Бактерия, Инк.»

Море Спокойствия, Луна.

— Боже мой! — вскричал Фойл. — Это действительно нить! На этот раз ничто нам не помешает. Я выжму из него все… все. — Он криво ухмыльнулся Робин. — Мы летим на Луну завтра вечером. Закажи билеты. Нет. Купи корабль. Теперь, после атаки, от них будут отделываться по дешевке.

— Мы? — потрясенно проговорила Робин. — Не мы, а ты.

— Нет, мы. Мы летим на Луну. Вдвоем.

— Я ухожу.

— Ты никуда не уходишь. Ты остаешься со мной.

— Но ты поклялся.

— Уймись, девочка! Пора взяться за ум. Ради этого я бы поклялся чем угодно. Теперь ты мне нужна больше, чем когда-либо. Не для «Ворги»; с «Воргой» я справлюсь сам. Есть кое-что гораздо более важное.

Он посмотрел на ее все еще недоверчивое лицо и сочувственно улыбнулся.

— Мне очень жаль, девочка. Если бы ты дала мне это письмо два часа назад, я бы сдержал свое слово. Но сейчас слишком поздно. Мне нужен Доверенный Секретарь. Я влюблен в Оливию Престейн.

Робин вскочила на нош, словно сгусток живой ярости.

— Ты влюблен в нее? В Оливию Престейн?! В этот белый труп! — Ее горькое негодование явилось для него ошеломляющим открытием. — Вот теперь ты потерял меня. Навсегда. Теперь я тебя уничтожу!

Она исчезла.

Глава 5

Капитан Питер Йанг-Йовил принимал донесения в Центральном Штабе в Лондоне со скоростью шесть в минуту. Сообщения приходили по телефону, по телеграфу, по радио, с джант-курьерами. Сложившаяся после бомбардировки ситуация быстро прояснялась.

ОБСТРЕЛ НАКРЫЛ СЕВ. И ЮЖ. АМЕРИКУ ОТ 60° ДО 120° ЗАПАДНОЙ ДОЛГОТЫ… ОТ ЛАБРАДОРА ДО АЛЯСКИ… ОТ РИО ДО ЭКВАДОРА… ПО ПРИБЛИЖЕННЫМ ОЦЕНКАМ ДЕСЯТЬ ПРОЦЕНТОВ (10 %) РАКЕТ ПРОНИКЛО ЧЕРЕЗ ЗАЩИТНЫЙ ЭКРАН… ОРИЕНТИРОВОЧНЫЕ ПОТЕРИ СРЕДИ НАСЕЛЕНИЯ — ОТ ДЕСЯТИ ДО ДВАДЦАТИ МИЛЛИОНОВ…

— Спасибо, что существует джантация, — сказал Йанг-Йовил. — Иначе потери были бы в пять раз больше. Но все равно, это нокаут. Еще один такой удар, и с Землей покончено.

Он обращался к помощникам, джантирующим туда и обратно, появляющимся и исчезающим. Они кидали на его стол донесения и мелом заносили результаты на стеклянную доску, занимавшую всю стену.

Здесь действовали без церемоний, и Йанг-Йовил был удивлен и насторожен, когда один из помощников постучал в дверь и вошел с соблюдением всех формальностей.

— Ну, что вы еще придумали? — едко спросил он.

— К вам дама.

— Сейчас не время ломать комедии, — раздраженно бросил Йанг-Йовил. Он указал на доску, красноречиво отражавшую весь ужас положения. — Прочти и поплачь на обратном пути.

— Не обычная дама, Йео. Ваша Венера с Испанской Лестницы.

— Что? Какая Венера?

— Ваша чернокожая Венера.

— Как?.. Та самая?.. — Йанг-Йовил покраснел. — Пусть войдет.

— Вы будете допрашивать ее с глазу на глаз, разумеется?

— Не ехидничай, пожалуйста. Идет война. Если я кому-нибудь понадоблюсь, пускай обращаются ко мне на Секретном Языке.

Робин Уэднесбери ступила в кабинет все в том же рваном белом платье. Она джантировала из Нью-Йорка в Лондон, даже не переодевшись. Грязное и искаженное, ее лицо сохраняло красоту. Йанг-Йовил мгновенно окинул ее взглядом и пришел к выводу, что его первое впечатление было верным.

Робин ответила столь же оценивающим взглядом, и ее глаза расширились.

— Вы… вы — повар с Испанской Лестницы! Анжело Погги!

Как офицер Разведки, Йанг-Йовил был готов справиться с критической ситуацией.

— Не повар, мадам. Я не имел возможности проявить свою истинную чарующую личность. Пожалуйста, садитесь, мисс…

— Уэднесбери. Робин Уэднесбери.