Тигр снегов

– Как видите, обвал начался здесь, у этих скал. Был день, и в чистом небе ярко сияло солнце. В этих условиях снег и скалы нагреваются по-разному; скалы нагреваются гораздо быстрее, и эта разница оказывает такое давление на снег, что и без того критический баланс сил нарушается. Так я предположил, увидев фильм впервые.

Он выключил проектор.

– Здесь у меня этот же кадр, только многократно увеличенный, который я помещаю в этот специальный проектор "Он сделан специально для сравнения.

Макгилл включил его.

– Степень увеличения такова, что изображение будет очень зернистым, но для наших целей вполне достаточным.

И снова Макгилл подошел к экрану с указкой.

– Вот скалы, а здесь вы видите снежное облако, с которого и начался обвал. Этот слайд – кадр из фильма, назовем его кадром первым. На следующем слайде вы видите то же изображение, но уже спустя тридцать шесть кадров. Другими словами, между этими двумя кадрами прошло две секунды.

Он вернулся к проектору и вставил второй слайд.

– Разница не так уж велика, как вы можете убедиться.

Он сделал паузу.

– Но если мы будем быстро чередовать слайды, как предусматривает этот аппарат, вы увидите кое-что любопытное.

Изображение на экране быстро замигало, и снежное облако пришло в движение. Макгилл поднес указку к экрану.

– Вот эти две черные точечки, которые я сначала принял за скалы, движутся. Вот эта, что на вершине, почти не продвинулась за эти две секунды, но та, что внизу, заметно передвинулась вверх. Я предполагаю, что точка на вершине – мистер Миллер, а та, что под ним – Петерсен, который поднимется к нему, когда лавина уже сорвалась.

Зал взорвался, и Гаррисону пришлось долго стучать молотком.

– Я возражаю, – сказал Лайалл. – Два зернистых кадрика на пленке, где и людей-то нельзя разглядеть! Что это за свидетельство? Может, это просто царапины на пленке.

– Я еще не закончил, – негромко произнес Макгилл.

– И я, – парировал Лайалл. – Я бы хотел поговорить с вами наедине, мистер председатель.

Гаррисон прислушался к возмущенному гулу зала.

– Мне кажется, вы можете сказать мне все и при свидетелях. Только не повышая голоса, разумеется.

– Протестую, – напористо сказал Лайалл. – Доктор Макгилл давал показания относительно моего клиента. Он ясно дал понять присутствующим, что одна из этих точек на пленке – Чарли Петерсен. Далее он заявил, что нижняя из этих точек и есть мистер Петерсен и что он и начал обвал. Может ли он это доказать?

– Можете, доктор Макгилл? – спросил Гаррисон.

Макгилл помолчал секунду.

– Нет, – согласился он.

– Предположим, в порядке рабочей гипотезы, что эти точки и есть люди, – сказал Лайалл. – Но они могут быть кем угодно, и к моему клиенту не имеют никакого отношения.

– Подождите минутку, – сказал Макгилл. – Чарли только что сказал, что обвал начал Миллер. А если он это знает, значит, он находился там. И мы также располагаем свидетельством Миллера, данным под присягой.

– Я вполне способен делать выводы самостоятельно, – заметил Гаррисон. – Я предлагаю вам, доктор Макгилл, ограничить свои показания тем, что вам известно.

Лайалл сказал:

– В данном случае заявление Миллера направлено против моего клиента. Но самого его здесь нет, и допросить его мы не можем.

– Что пользы ему обвинять Чарли! – воскликнул Макгилл. – Гораздо благоразумнее для него было бы просто промолчать. Кроме того, он пожертвовал десять тысяч долларов.

– Достаточно, – резко прервал его Гаррисон. – Как я уже говорил, вы здесь не для того, чтобы брать на себя функции юриста, доктор Макгилл. Вы говорите, что у вас есть еще доказательства.

– Да, сэр.

– Фильм?

– Фильм и мое собственное свидетельство.

– Тогда, я полагаю, мы можем продолжить. – Гаррисон снова постучал молотком, пока зал не затих. Наконец он произнес негромко: – Доктор Макгилл, продолжайте.

Макгилл повернулся к проектору.

– После обвала я вернулся на западный склон, чтобы проверить, существует ли опасность еще одного обвала. Выяснилось, что на ближайшее будущее она минимальна Чарли Петерсен добровольно вызвался помогать мне. Мы обследовали склон, мистер Петерсен был очень спокоен и не выказывал никаких признаков беспокойства. И только когда я сообщил о своем решении проверить место, откуда начался обвал, он сильно забеспокоился.

Тогда я приписал это его естественному страху в столь опасной ситуации.

Когда мы поднимались вверх по склону, он занервничал и предложил повернуть назад. Мы уже приближались к тому самому месту, где я хотел сделать пробы, поэтому не обратил на него никакого внимания. В результате мы так и не добрались туда. Увидев пожар в долине, мы поспешили вниз.

– Интересно, – сказал Гаррисон. – Но непонятно, к чему вы клоните.

– А вот к чему, – ответил Макгилл. – Пока мы находились на склоне, над нами очень низко пролетел самолет, и я увидел, как кто-то нас снимает. Позднее я узнал, что самолет был арендован местной газетой, из Крайстчерча. Вчера вечером я побывал у них в редакции и просмотрел все фотографии, которые были тогда сделаны. Вот некоторые из них.

Проектор щелкнул и мерно загудел, на экране появился черно-белый кадр. Макгилл пояснил: