Тибетское пророчество

– Я – нет, дорогая, – весело сказала она, – но сестра Мария умеет. С помощью лупы она прочла надпись на медальоне, который оставил вам капитан, если вас интересует именно это.

– И вы знаете, что там говорится, мисс, в смысле, сестра?

– Да, сестра Мария записала, – она перевернула маленькую дощечку, которую держала в руках, и посмотрела на прикрепленную сзади бумажку. – На хинди это, вероятно, более поэтично, но смысл примерно такой:

Это знак, что напомнит тебе о друге.
Не для удачи он,
Не для защиты от врагов иль злой судьбы,
Всего лишь для того, чтоб помнить.
Храни его, пока не станет нужен другу он,
Которому отдашь его ты с легким сердцем,
Чтобы идти своим путем.

Спрятав лицо в подушку, я больше не удерживала слез. В сердце была боль, но одновременно и радость, ибо в руке у меня был зажат медальон, говоривший, что я – его друг. Он дал его мне… именно мне, чтобы я его помнила.

И пока я буду его помнить, я никогда не буду совсем одна.

ГЛАВА 6

Я впервые увидела Англию три месяца спустя. Сначала передо мной возник остров Уайт, а еще через час наш корабль, пройдя широкую полосу воды, причалил под мелким моросящим дождем в Саусхэмптоне.

Я больше не называла эту страну «Ханглией», потому что заметила, что другие люди не прибавляют для ударения «х», как это делал Сембур. В сущности, я вообще не разговаривала, храня молчание уже почти восемь недель. Все вокруг считали, что это из-за испорченности, что моя неблагодарность совершенно позорна, но они ошибались. Когда я оставалась одна, то разговаривала сама с собой, но стоило мне попытаться сказать что-нибудь другому человеку, как горло и язык, казалось, цепенели.

Мне все время было страшно. В "Историях про Джессику" я немного читала о мире, лежащем за пределами Смон Тьанга, да и Сембур за долгие годы рассказывал мне массу удивительных вещей. Но одно дело – слушать про большой поезд из железа, про огромный корабль, про город, в котором люди копошатся, как муравьи, про море, простирающееся до самого горизонта, а другое дело – видеть все это воочию. Я была испугана так же, как был бы испуган ребенок из Англии, оказавшись в караване из яков и пони, путешествующем по земле Бод.

В пути я находилась на попечении мисс Фут, которая была в Индии гувернанткой, а сейчас возвращалась домой. Благотворительный фонд армии заплатил ей небольшую сумму, чтобы она доставила меня в Лондон, где мне нашли место в сиротским приюте, называвшемся Дом Аделаиды Крокер для девочек-сирот. Он был основан более пятидесяти лет назад леди, которую звали мисс Аделаида Крокер.

Мисс Фут была тощей леди с седыми волосами и крючковатым носом. Мы ненавидели друг друга. Я боялась пошевельнуть пальцем, потому что знала, что сделаю это неправильно. По мнению мисс Фут, я скверно ходила, скверно стояла, скверно сидела, у меня были скверные манеры, скверный нрав и скверное воспитание. Я ненавидела ее потому, что помнила, как Сембур беспокоился о том, чтобы дать мне хорошее воспитание, и воспринимала все ее слова как оскорбление его памяти. Многое во мне вызывало отвращение мисс Фут, однако больше всего ее возмущало то, что я – полукровка. Я полагала, это означало, что я наполовину индианка и наполовину англичанка, но не могла уразуметь, почему она считает это таким ужасным грехом.

Поскольку я словно онемела, она считала, по-видимому, что я также ничего не слышу и не чувствую, и, когда я находилась рядом с нею, говорила обо мне так, будто меня там не было.

– Мы все должны нести свой крест, миссис Стоддарт, но Джейн – тяжкое бремя для меня. Я надеялась провести это путешествие в мире и спокойствии, но… не скрещивай ноги, Джейн!.. о покое нет и речи, уверяю вас. Да, конечно, этот ребенок – полукровка. Ее отец был простым солдатом, который женился в Джаханпуре на индианке, потом совершил какое-то чудовищное преступление и убежал с ребенком в Тибет… не держи так голову, Джейн!.. прошу прощения, миссис Стоддарт. О да, она вполне может говорить. В тот день, когда я встретилась с ней в Горакхпуре, она очень даже бойко разговаривала, правда, как уличная торговка, миссис Стоддарт, ну просто на вульгарнейшем языке. Я была совершенно изумлена тем, что армейские власти решили отправить полуиндианку в Англию, но, видимо, некто, пользующийся влиянием, употребил его и заплатил за ее билет… держи колени вместе, Джейн!

Я свела колени, положила на них руки и сидела совершенно прямо в надежде избежать дальнейших претензий. Если кто-то заплатил за билет, чтобы я непременно попала в Англию, это мог быть только Мистер. Он сдержал обещание, которое дал Сембуру, когда тот умирал ночью в пещере, обещание, что он сделает все возможное для того, чтобы меня отправили в Англию.