Тяжело быть студентом

И вот на тебе… Неожидончик!

Прозвенел звонок, у доски встал профессор Дарон и начал задвигать приветственную речь, но я все продолжала обеспокоенно смотреть на подругу.

– Все в порядке, – одними губами шепнула она, и я почему-то расслабилась.

Все-таки Натка – ведьма, ей свойственны импульсивные поступки, подсказанные невероятной интуицией, и если она говорит, что все путем, то почему я должна сомневаться в ее природных способностях?

Немного расслабившись, я наконец смогла сконцентрироваться на том, о чем вещал Темный, а говорил он занятные вещи…

– Все в этом мире неделимо. – На губах мужчины – легкая улыбка уверенного в себе человека, спокойная речь. – Каждый из нас – лишь часть общего целого, но человек почему-то постоянно это забывает…

Натка тихонько хмыкнула:

– Уже обожаю этого мужика!

Темный выдержал многозначительную паузу.

– Разделение – самая большая ошибка, которую может допустить маг, – обводя присутствующих студентов внимательным взглядом, сообщил он. – Боевики, гордящиеся своей силой, на самом деле – ничто по сравнению с мощью теоретиков…

По аудитории прошелся возмущенный шепоток тех самых боевиков, которые слушали лекцию вместе с нами.

Сидящий впереди Ролли повернулся и тихо шепнул:

– Уже ненавижу этого мужика!

Я только лукаво улыбнулась и принялась с еще большим интересом слушать профессора Дарона.

– Магия неделима, – еще раз подчеркнул мужчина. – Не существует Темной или Светлой силы – она всегда одна и та же, просто каждый смотрит на нее под определенным углом. Итак, – Темный взял кусочек мела и подошел к доске, – позвольте рассказать вам о немного другом видении привычных вещей…

Я с открытым ртом слушала, всматривалась в смутно знакомые схемы и понимала очевидное: все это время Темные и мы пользовались одним и тем же, но совершенно по-разному.

Светлые обращались с силой, как пещерный человек с алмазом. Мы не знали истинной ценности того, с чем имеем дело каждый день.

Там, где Светлые использовали принцип «кто сильнее, тот и прав», Темные применяли хитрость. Везде в дотремах способных к магии детей отбирали одинаково – смотрели резерв. Зачисление и распределение по курсам проходило похоже: сильные – к сильным, слабые – к слабым.

Темные сделали магию универсальной. Не важно, какой резерв у человека, с умной головой на плечах можно перестроить структуру заклинаний и адаптировать их под свои индивидуальные особенности.

В какой-то момент я оглядела аудиторию и поняла невероятное: сказанное профессором Дароном стало откровением не только для меня. У большинства студентов, отсвечивающих красными макушками, в глазах загорался свет осознания.

Дернув подругу за руку, я прошептала:

– Светлая Богиня, не верю, что говорю это, но… Хорошо, что они приехали!

* * *

– Гребаный Скол! – выругался Конни, прикрывая меня от атаки. – Нафига они к нам приехали?

– Заканчивай базарить, – рыкнул на друга Ролли, пятясь назад.

Я сделала кувырок и встала так, чтобы оказаться за спинами двух боевиков. И вправду, ну нафига?!

Внезапно нахлынувшая на студентов симпатия к Темным после лекции профессора Дарона резко улетучилась, едва мы пришли на практическое занятие к профессору Дейману.

– Все в человеке должно жить в гармонии: и его ум, и скорость, и сила, – стоя на песке небольшой арены, громко сказал профессор перед началом занятия. – Разбейтесь на тройки. – Мы молча последовали его указаниям, а потом услышали «позитивное»: – А теперь постарайтесь выжить.

И мы выживали, как могли!

– Надо срочно что-то придумать! – нетерпеливо крикнул Ролли, принимая на себя огненную сеть.

Я высунулась из-за плеча боевика и оценила наших противников. Трое парней, выстроившись шеренгой, теснили нас к стене. Все трое были боевиками, но хуже всего было то, что возглавлял парней Чиф, звезда факультета и самый сильный маг на потоке.

– Может, упадем на землю и притворимся трупами? – предложила я, здраво полагая, что профессор Дейман не позволит пинать поверженных врагов.

– Лина! – возмущенно рыкнул Конни, пригибаясь, чтобы пропустить «сумеречное копье» и тут же ударить в ответ.

Ролли только сдавленно ругнулся, перехватывая у приятеля структуру щита. Несмотря на то что парням приходилось воевать вдвоем против трех сильных противников, они стойко держались и, в отличие от меня, даже не помышляли о позорной капитуляции.

Все это время я стояла за их спинами и гордилась функцией балласта. А что еще может делать в настоящем сражении обычный теоретик? Складывать самолетики с формулами и прицельно кидать в противника?

– Лина, придумай что-нибудь! – крикнул Ролли, ловя на щит очередной удар и оседая под его тяжестью на колено.

Легко сказать! Что я должна придумать? И вообще, почему все сваливают эту функцию на меня?!

– Ну же, Линка! – раздраженно заорал Конни, восстанавливая структуру щита. – Мы долго не протянем…

Я в отчаянии села на песок и начала делать то, что от меня ждали, – думать. И плевать, что юбка задралась, плевать, что в глазах соперников блеснул едва уловимый свет, я буду сидеть и думать до последнего!