Тяж

Трое вампиров, скованные волей старейшины драконов и помещенные в зачарованную усыпальницу были разной силы. Ал-Дрон проснулся вторым. Для этого пришлось немного разворотить гранитную крышку саркофага. Он не стал ждать, когда проснется третий и помог ему, сдвинув такое же гранитное надгробие, в результате чего третий и последний из вампиров проснулся. Вернув надгробие на место Ал-Дрон улыбнулся. Вряд ли дракон забудет скольких вампиров он оставил на страже, но любой другой увидит два разломных гранитных гроба и третий высший окажется смертельным сюрпризом. Ал-Дрон любил иметь козырь в рукаве. Столетия тянулись за столетиями. Вампиры то впадали в спячку, то, просыпаясь, сходили с ума в круглом каменном мешке. Самый старший из них даже соорудил каменную подставку и, пожертвовав частью своего пижонского плаща, украсил усыпальницу своим легендарным амулетом. Потом двадцать лет сидел в засаде. Потом плюнул и на пару с младшим увлекся умножением.

У каждого высшего вампира есть свой артефакт. Один. Не больше и не меньше. Это может быть сережка, кольцо, пояс, плащ — каждый волен выбирать сам. Младший обзавестись своим не успел. А Ал-Дрон не посчитал нужным. Становиться в два раза более могущественным, но при потере своего артефакта терять 90 % всех своих сил и возможностей? Нет уж. Самый молодой вампир, ставший высшим, не был глупцом. Археолог и математик до обращения, он стал ярым исследователем подземелий и искателем сокровищ. Жажда приключений манила вампира сильнее крови. А еще он иногда видел сны… Поэтому, наверное, он и смог удержаться и не напасть на появившегося пару недель назад в их усыпальнице странного человека, который, судя по клинку в руке, уже успел разграбить соседнюю усыпальницу.

А вот его собратья не удержались, потеряв голову от зова крови.

«Глупцы! Они могли бы покинуть эту каменную клетку, стоило только договориться с тем человеком!» — Ал-Дрон с досадой проскрежетал зубами, — «Как же недальновидно!»

Старший успел раскроить незнакомцу полчерепа, разбрызгивая драгоценную кровь по усыпальнице. Человек же с хлопком исчез, через секунду появившись у лежащего на черной бархатной подушечке амулета старшого вампира. И, пообещав вернуться с парочкой осиновых колов, с хлопком растворился в воздухе, унося с собой артефакт и возможность сбежать из этой опостылевшей Ал-Дрону каменной, круглой, изученной до последнего камушка комнатушки!

Но обещание странного незнакомца в сером плаще было настолько пропитано уверенностью в своей правоте и силе, что Ал-Дрон поверил — вернется. А значит, дело за малым. Подождать. Ведь после нескольких тысяч лет пара недель-месяцев-лет — не сделают разницы.

Также вампир не стал искушать терпение хозяина, явно благоволящему еще одному не менее странному человеку, который на протяжение пятнадцати минут (!) отбивался от двух высших вампиров, да еще и не соизволив при этом скинуть с плеч свой ранец, что особо взбесило собратьев Ал-Дрона.

Он, Ал-Дрон, дождется перемещающегося в пространстве человека и договорится с ним. Обязательно договорится! Ведь в мире столько всего интересного! И сколько всего еще более занимательного должно было появиться за эти тысячелетия! Ал-Дрон терпеливо вздохнул и погрузился в медитацию, так и не заметив оставленную Вритом иллюзию, с интересом наблюдающую за лежащем в саркофаге вампиром.

Глава 13

Вадим

— Гай.

— Юлий.

— Цезарь.

— Марк.

— Аврелий.

Тяж наконец-то вспомнил, почему эти имена оказались ему знакомы. «Гай Юлий Цезарь», «Марк Аврелий» и еще десять крейсеров Содружество отправило на одну из первых битв с жуками. Сам парень тогда был приписан к «Варягу» и это было одно из первых сражений, где Империя, Содружество и Азиатский Союз бились не просто на одной стороне, но вместе. Парень хорошо помнил, как «Марк Аврелий», практически выведенный из строя, прикрыл собой их «Варяг», спасая тысячи жизней. Тогда доспехи были не чета нынешним. Но парень все равно сделал все возможное и буквально залил огнем тот астероид, нащупав слабое место в обороне инсектоидов. И вот сейчас перед ним сидели обычные мальчишки с именами кораблей из его прошлого и спокойно себе болтали на имперском языке. Только их говор был какой-то не такой. Словно каждый из них был выходцем из семей аристократов старой Москвы.

— Вадим.

Пацаны снова незаметно переглянулись. Сидели они грамотно — широкой цепью. Если бы у Вадима не было Икса, проецирующего широкоформатную картинку на нейросеть, то у парня бы не получилось держать в поле зрения всех пятерых. Мальчишки уже были вооружены короткими мечами, ножами и кинжалами, висевшими в ножнах — на бедре, за спиной, на предплечье. Двое из них держали на коленях тяжелые для их возраста арбалеты, еще двое игрались с метательными ножами. Лишь один Марк, сидящий в центре, не имел в руках ничего стреляющего или метательного.

«Хорошо сидят», — еще раз подумал Вадим, — «Грамотно».

Вадим смотрел на пацанов, пацаны смотрели на Вадима, нет-нет, да и поглядывая с восхищением на штатную штурмовую винтовку.