Тиара – 1. Кимчхи из айдолов

Вот я на месте. Некрополь Сеульского национального кладбища считается элитным в своём роде. Дед, благодаря службе в тыловых частях во время Корейской войны, считался ветераном, поэтому с покупкой участка под могилу проблем не возникло.

Быстренько раскладываю продукты на столике, наливаю соджу и, встав на колени, отвешиваю поклоны. Тоже самое проделывают десятки людей приехавших на элитное кладбище. Таковы традиции народа прошедшие сквозь века. Если ты перестаёшь кланяться предкам и не отвешиваешь им поклоны, то тебя будут считать выродком не помнящим родства. Для влиятельных и известных людей такое непочтение будет крестом на бизнесе и карьере. Уж местные СМИ сделают из этого душещипательную историю…

Вслед за посещением кладбища возвращаюсь в агентство. Директор Сай вчера нанял мне помощника перешедшего из SM Entertainment для оформления прав на песни. Но этот сотрудник — Пак Му Дак, мне сразу не понравился.

Звукозаписывающей бригаде №2 я отдал в работу мою вторую песню для «Beast» https://youtu.be/JXxGo1MvNlsю

Песни, сочинённые мною когда-то, почти не нуждаются в студийной доработке, не то что «слизанные» чужие творения.

Захожу в репетиционный зал. Заканчивается занятие по сценическому мастерству. Преподавательница проверяет умение держать улыбку во время разговора. Из всех наших девушек только Хани из «Эксид» и Кьюри из «Тиары» владеют сейчас искусством эгьё или милоты. Вероятно из-за того, что они школьницами работали в модельных агентствах, где их и научили вести себя мило перед камерой.

Солли, как макнэ, послали в магазин за бумагой для заметок. Так она купила набор из шести ЛГБТ-шных цветов и поставила его столбиком на стол директора. Сай недавно ставший дважды папашей(близнецы), не любил голубых и розовых, хоть и мирился с их присутствием в отрасли. Директор вернул раскланявшуюся Солли на ковер и выдал ей в лоб:

— Если хочешь вступаться за меньшинства, то иди на их митинги, но в агентство тогда не ногой. Товаров с шестицветной ЛГБТ-шной радугой всё больше вокруг. Продукты, игрушки, рекламные растяжки и вывески. «Голубизна» и «Розоватость» скоро оккупируют Корею. Эти «ЛГБТ-меньшивики», если получают власть над известными людьми, то потом используют их на всю катушку. Если айдол будет заступаться за голубых или розовых, то его потом фанаты-натуралы до смерти доведут.

— А вот и не доведут, — кипятится непочтительная Солли, — меня все вокруг любят и на сцене, и в кино, и на улице. Никогда не поверю, что кто-то пожелает мне смерти…

Смотрю на неё, вспоминая её похороны, и думаю:

Наивная дурочка! Ещё как пожелают! Даже на твою могилу плевать будут!

Солли вышла в коридор и, не заметив, что я наблюдаю за нею через стеклянную дверь, достала маркер и нарисовала чёрные усы на стекле на портрете директора.

Сай уехал на телевидение уточнять условия дебюта «Эксид» в музыкальной передаче-конкурсе на лучшую песню. Захожу в репетиционный зал, а там снова заваруха. Перед началом репетиции пришедшая Элли поцапалась с помощником стилиста Юи.

— Собаку свою так зови, а не меня! — кипятилась обычно спокойная Юи, — Ещё раз назовёшь меня «Шампунем», я тебе линзы из очков повышибаю.

Юи встала в боевую стойку изобразила блок, а затем удар маваши на уровне головы Элли.

Кто-бы мог подумать. Такой спокойной казалась. Внушает! В тихом омуте черти водятся!

Нужно порекомендовать директору взять Юи в группу «Эксид» дублёршей Хёны. У той, судя по посыпавшимся на неё пока ещё мелким рекламным контрактам, на участие в группе будет совсем мало времени. Контракты появились после выкладки в сети моей с Элли песни «Trouble Maker», которую Хёна блестяще исполнила вместе с Хёнсыном из «Beast».

Хёна обняла свою подругу Элли и сказала обжиенке Юи:

— Здесь все ногами махать умеют. Не нарывайся!

Ещё раз смотрю на ещё не переодевшуюся с улицы Элли. Тёмные глаза. Чёрные волосы. Приятная, располагающая улыбка. Она всегда по жизни так улыбается, когда чувствует свою вину. Я пробовал в той реальности с нею замутить, но что-то всегда мешало, хотя Элли всегда шла мне навстречу… На лицо она совсем не красавица. На фоне своей лучшей подруги Хани Элли выглядит «страшилой»…

Поэтесса-айдол Элли одета сейчас в светло-синие, линялые драные джинсы и белую модную хипарскую, с разноцветными пятнами рубаху на выпуск. На ногах — «танкетки» на высокой платформе из «пробки». На правом запястье — неширокие пластмассовые браслеты: синий, желтый и красный. На шее — большие красные бусы. Тоже, похоже, пластиковые. Молодёжно и недорого. В левой руке Элли держит за ручки белый пластиковый пакет с какой-то надписью красными иероглифами. Кивает мне, а я ей киваю на Юи. Элли, сломав внутреннее сопротивление, кланяется ей и говорит «прости». Инцидент исчерпан.