Through impossible (СИ)

—Я не голодна, а вот ты, видимо, держишься на еде. Не стесняйся, —на лице проскочила робкая улыбка, от которой Симбионту стало даже как-то не по себе. Он прятался за спину Эдварда и сказал:

—Эд-ди-и, а это можно съесть? Не человек же… Ну пожалуйста-а… Пощади меня!

Блуд отвернула голову, скрывая на лице смешок, но его все равно заметил Веном.

—Чего смешного?! —возмутился он и буквально из рук выхватил зубами сандвич, сожрав вместе с пластиковой упаковкой. От резкости, Тей пошатнулась и чуть не упала спиной назад, благо равновесие решило не устраивать такой переполох.

—М-м-м, курочка и соус чили… Обжигающе, —с довольной моськой заключило существо. —Чем ещё порадуешь?

Стоило взглянуть на неземного существа, как в груди что-то заболело. Так предательски заныло пол ложечкой. Затаив дыхание, девушка шагнула назад и прикрыла рот ладонью. Это заметил Эдвард и тревожно спросил:

—Всё хорошо?

От этого вопроса, Гарри моментально поднял глаза, встал с дивана и подошёл к Тей, что еле держалась на ногах. Ей самой не нравилось то, что с ней происходило: то в стремительный жар проносился, обжигал все внутренности, то бросало в адский холод. Резкий перепад температур…

Чем это вызвано?

На удивление, Симбионт тоже стал тревожно суетиться, понимая, что что-то явно неладное происходит с девушкой, которая пожертвовала своим бутербродом. Клинтарец изначально подумал, что его подруга заболела или просто устала, пока не увидел, как Тейлор стала кашлять кровью. Упала на колени и жадно вцепилась в коленки.

Ему это явно не понравилось, но нужно было хоть как-то помочь: обратившись вместе с Эдди в гибрида, он помог ей встать на ноги и прийти в себя, спросив:

—Ты так сильно хотела поесть?

—Ха-ха, не в еде дело, —несмотря на положение, Донор улыбнулась. — У меня такое бывает, когда в крови чего-то не хватает… Кальция, например. В своем роде, это предупреждение о том, что надо стабилизировать жидкость.

—А выглядит, будто умираешь, —сурово заявил Гарри. —Кальций говоришь… Мел сойдёт?

—Совсем охренел?! —смеясь, воскликнула она. —Конечно, буду тоннами жрать мел…!

—У тебя специфические вкусы, Тей, —слегка посмеявшись, добавил Питер, обняв её. —А то мы перепугались…

—У нас, на Клинтаре, был главным источником Кальция — это яйца других инопланетных существ, если их прожарить и в фритюру—божественно будет! —облизнулся Веном. —Вы не будите булочки? Нет? Я съем?

Питер кивнул головой, а Гарри только злобно фыркнул. Не учитывая мнение Гоблина, Веном поглотил все сразу и даже не икнул. Привкус выпечки был неописуемым, голод на время утих. Он погладил себя по прессу и довольно сказал:

—Благодарю тебя, Тейлор. Ты буквально мне спасла жизнь!

—Разве я не могу не помочь милому Клинтарцу, что может сожрать планету? — взболтнула она.

Гробовая тишина. Осознав то, что сама сказала, стала махать руками, словно убирает ту самую непонятную ауру и удивленные лица парней. Но больше всего был ошарашен Гарри и Веном. Ничего не ответив, пришелец скрылся внутри тела Брока и не подавал знаки присутствия. Гарри состроил лёгкую улыбку и предложил даме сходить с конец, ибт там стоял кулер с водой.

—Следи за ней, —тихонько сказал Паркер и похлопал по плечу друга. — И не показывай ревность, девчонкам это нравится…

Озборн только осторожно кивнул головой и подхватил леди за талию, помогая дойти до выхода. Рядом с ней жутко сердце билось у парня. Он ненавидел это чувство, будто она его делало уязвимым.

Возрастающая с каждой секундой барабанная дробь приходилась не только по слуховым стенкам, создавая неощутимые, но видимые помутневшему сознанию колебания в воздухе, но, также, и перешла на отдельные части тела: словно управляемый дирижерскими наставлениями, оркестр организма стал отыгрывать совершенно отличающиеся друг от друга мелодии, все они были переплетены и умещены в единую нить, которую нельзя было расплести. В воздухе чувствовался заметный перепад давления; помутневшие зрачки начали непроизвольно ходить справа-налево, вверх-вниз, под опущенным занавесом век не переставали они двигаться и в один момент разом остановились. Грудная клетка, начавшаяся подниматься вверх, а после — резко опускаться, словно от удара током, заставляла колотиться ее о поверхность ванной, будто та была маленькой рыбкой, выброшенной наружу. Вот только это не была борьба за жизнь, это не было рефлекторное действие дыхательной системы, которая была представлена вместо нее самой в виде жабр. Неведомый раздражитель передает нервный импульс— это её глаза, она сама.Мир был окутан пленкой; свет погас, солнце исчезло, а секундная стрелка часов легла на минутную. Для них будто время остановилось.

—С тобой точно все хорошо? —спросил Гарольд. —Ты словно трупа увидела…

Смешно. Если бы трупа. Блуд усмехнулась и помотала головой.

«Смерть называют неотъемлемой частью человеческой жизни. Но разве она может быть частью, когда ты в душе мертв?»

Слова в голове произносились внутренним голосом, как скороговорка: повторяясь, с каждым кругом воображаемой фразы убыстрялась. И вот… БАХ!

перед ней глубокое детство перед глазами: