Through impossible (СИ)

—Не слушай его, —пыталась чуть приподнять настроение Холланд, похлопав того по плечу. —Он издевается, ему на вкус понравилась та ненормальная.

—Что за ‘ненормальная’? —поинтересовался Гарри.

—В здании была одна женщина с фотоаппаратом, она показала нам как ампутировала одного из свотх жертв и хотела на меня напасть, —и на этом Пит затих.

—‘Хотела’? —пытаясь выждать концовки, спросил Озборн.

—Мы ей перегрызли глотку и сожрали, —одновременно сказала Кай и ее Симбионт, чуть с безумной улыбкой. —И она отвратительна. Да, Питер?

Питер Паркер предпочитал говорить всем, что они с Кайлор друзья. Хотя все знают, что это не так. Безусловно, ‘друзья’ и ничего более, но это слово никогда им не подходило с самого начала, как бы оба не старались уверить себя. А Кай вообще любила это дело: уверять себя в том, что между ними нечто большее, чем равнодушное ничего, ведь это было проще. Нет, проще не стало. Ей нравился он с каждым разом, была ему предана в помощи. До последней капли крови, до последнего вздоха, до посмертного проклятия — на всем белом свете Паркер не сумел бы отыскать сторонницы вернее, преданнее и исполнительнее, хоть она и предпочитала над ним издеваться. А Тейлор с самой первой встречи знала, что темноволосый герой с издевательски-мягкой улыбкой умеет притягивать к себе девушек. Такие, как он, умеют сделать из врагов своими друзьями. Чем чаще они ругались, пытались понять друг друга, тем сильнее увлекались друг другом.

Слегка увлеченность определенным человеком поневоле рождает ярую убежденность в том, что он прекрасен и невообразимо хорош. Если так, то Кай увлечена им до мозга костей, но не миром. Считала, что любить мир — это трудно. В нем полно грязи, несправедливости и жестокости; он прячет, марает дрожащие руки в извести нефтяной пленки, растянутой по рекам, — а эти реки горят заживо черным пламенем и травят кислым дымом затухающие от боли леса, а все вокруг стонет и плачет под тяжестью навалевшейся боли. Холланд чихала на мир и на большинство людей с их мнением, хотя порой это было это совсем не так.

Но Паучок в ней пробудил, как бы банально не звучало, чувство нужности. Она будет помнить каждое мгновение, проведенное с ним. Каждое прикосновение и объятие, будет помнить теплые взгляд, смотрящий на неё с такой любовью, словно она — настоящее сокровище, целый мир для одного человека. Конечно, будет помнить его: как он защищал её, рискуя, буквально, всем. Он сдержит обещание, даже если придется разбиться на тысячи маленьких осколков, если придется отдать всё, что есть. Даже свою обыденную жизнь, только для ее счастья. Будет цепляться за воспоминания, как утопающий за спасательный круг, повторяя имя снова и снова.

“Кайлор Холланд“

Воспоминания. Да, это слово часто вертется на устах Героя. Они индивидуальны и важны по-своему: например, кто-то дорожит ими и бережет в шкатулке своей памяти, как нечто равноценное драгоценностям, кто-то старается стереть их из памяти, но все зависит от значимости этого воспоминания.

—Припоминаю, что ты собирался, Симбионт, пару раз меня убить, —ненавистно протараторил Паук.

—Пф, всего лишь хотел сожрать, либо вколоть в вену воздух, чтобы ты сдох, —Клинтарец засмеялся. —Чистая ненависть, ничего личного, пупсик.

—Чтоб ты голодный вечно был, —герой фыркнул.

Тейлор, попивая тёплый чай с бергамотом, только и успевала хихикать, да и соглашаться с доводами Гарольда. Тот глянул краем глаза на нее и только приподнял уголки губ. Он прекрасно прокручивал момент, когда остались почти наедине, тот фрагмент, после которого вышли на улицу к Кай и Питеру.

Блуд искренне просила прощения у Эдди и Гарри, ведь больше всего им досталось от нее. Брок только смиренно поднял руки и расхохотался, принимая извинения. Но Гарольд…

С ним было что-то не так. Он то смотрел злобно на нее, то радостно.

***

Он уже не боялся обжечься об чувства. Озборн не боялся огня, ведь сам — пожар, очаг которого находится в душе. многие подумают, что его терзают мучительные боли, и от того горит, подобно самой яркой звезде в солнечной системе, но сильно бы ошиблись. его огонь — страсть ко всему, что так любит, включая эту мадам.

Она же была льдиной, о которые сокрушались корабли. Эолод и прохлада, исходившие от неё были не песней о разбитом вдребезги сердце, а скорее о силе духа и упорстве, что зачастую путают с высокомерием. Но бывала и настолько тёплой и нежной… Их связь была не тем случаем, когда огонь растапливает лед, а лед, превращаясь в воду, тушит огонь. Эта история, когда пламя благодаря свежести ума и спокойствие души льда смогло наладить контакт, создавая этим крепкую и прочную связь.

Лучший друг, замечая, как Питер с каждой секундой привязывается к носителю Симбионта, понял, что это уже прогресс со стороны Паркера. Пусть, хотя бы он будет счастлив. Хотя, а Гарольд чем не счастлив? Он жив, друзья живы, а возлюбленная бережно относится к нему, пусть пока и не приняв его любовь полностью. Чего же боится эта героиня?