The Worlds I See

Я провел больше времени в пути до Флоренции и обратно, чем на земле. Но полет домой отличался от того, который привел меня туда. В нем было не менее тесно, а дымка от усталости была еще тяжелее, но мой разум больше не метался - по крайней мере, не так, как раньше. Я видел работу своими глазами. Не было ни ошибок, ни недосмотра, ни канцелярских ошибок. Нейронные сети восстали из мертвых, большие, более сложные и мощные, чем когда-либо. А ImageNet научила их всему, что нужно было знать, за одну попытку поставив их на дистанцию, близкую к человеческим возможностям.

Спустя полмиллиарда лет после того, как возникновение биологического зрения привело к Кембрийскому взрыву под волнами древнего океана, трудно не задуматься, не стоим ли мы на пороге аналогичной точки перегиба. Спровоцирует ли появление машинного зрения новую лавину эволюции, на этот раз в цифровой форме?

На смену маниакальным мыслям и животрепещущим вопросам предыдущего полета пришло нечто неожиданное. Это было не совсем спокойствие, а скорее зарождающееся чувство осознанности. Размышления. На этот раз я сидел в тишине, от взлета до посадки, и в моей голове билась одна-единственная мысль: история только что свершилась, и лишь горстка людей в мире знала об этом.

 

Глава 9. Что лежит за пределами всего?

"Ну, это немного жутковато".

Студент не ошибся. Когда свет зажегся и тени отступили, мы увидели странную геометрическую картину, окружавшую нас: сетка из вышедших из употребления мониторов с катодно-лучевыми трубками, расставленных на полу, словно запертых на долгие годы в темноте, в каком-то лиминальном состоянии между хранением и утилизацией. Трудно было представить, что это пыльное, забытое помещение когда-то было чем-то большим, чем прославленный антикварный шкаф, которым оно теперь казалось. Но так оно и было. С мешками для мусора и тележкой в руках, в непритязательный полдень в начале 2013 года, мы стояли в бывшем центре всемирно известной SAIL - Стэнфордской лаборатории искусственного интеллекта.

За несколько десятилетий область, когда-то смело называвшая себя "искусственным интеллектом", распалась на множество более узких дисциплин, многие из которых преуменьшали свои когнитивные корни в пользу более механистических терминов вроде "распознавание образов" и "обработка естественного языка". Постепенно необходимость в центральной лаборатории отпала. Под ее эгидой по-прежнему велась важная работа, включая фундаментальные достижения в области самоуправляемых автомобилей и вычислительной биологии, а также взрыв новых идей о вероятности и статистике в моделировании явлений реального мира. Но связь между названием SAIL и исследованиями, которые он поддерживал, больше напоминала формальность, чем общую миссию времен его расцвета.

Однако внезапно зима ИИ пошла на убыль. Тенденции, некогда актуальные только для моих ближайших коллег, становились горячими темами по мере того, как гибкие алгоритмы, такие как нейронные сети, вновь оживали, появлялись по-настоящему масштабные наборы данных, а AlexNet демонстрировал, насколько мощными они могут быть на практике. Казалось, что наша область объединяется, хотя и под знаменем несколько иного названия - и все более популярной фразы - "машинное обучение".

Поначалу изменения были малозаметными, например, я и мои коллеги стали получать больше запросов на интервью для СМИ, чем обычно. Однако самым существенным признаком перемен стало то, что все больше и больше наших коллег стали увлекаться технологической индустрией, а некоторые из них и вовсе покинули академические круги ради карьеры в Кремниевой долине. То, что начиналось как струйка, стало ускоряться, и два увольнения, в частности, изменили мою жизнь в одночасье.

Первое - это чудо, которого мы с Сильвио так долго ждали: шанс, наконец, объединить нашу семью. Какими бы изнурительными ни были пять лет нашего брака на расстоянии, внезапно стало ясно, что мы провели их с пользой; пока я гонялась за ImageNet, он зарекомендовал себя как ведущий исследователь в области разработки алгоритмов трехмерного восприятия - тема, которую наш отдел считал интригующей. Когда Себастьян Трун покинул Стэнфорд, чтобы помочь запустить бурно развивающиеся усилия Google в области самодвижущихся автомобилей, репутация Сильвио сделала его главным претендентом на эту должность.

Хотя по понятным причинам я не участвовал в обсуждении вопроса о приеме на работу, достоинства Сильвио были столь же очевидны для моих коллег, как и для меня, и подавляющим большинством голосов он был утвержден в качестве нового члена нашего факультета. Одним этим решением полдесятка лет еженедельных перелетов через границу, не говоря уже о наших попытках воспитывать малыша в разных штатах, наконец подошли к концу. Конечно, домашняя жизнь была бы более тесной, чем когда-либо, поскольку постоянный вопрос о здоровье моей матери означал, что мои родители, скорее всего, будут постоянно проживать в доме, который мы теперь делили с мужем, но это была небольшая цена, которую нужно было заплатить.